Декамерон шпионов. Записки сладострастника - стр. 12
– Через месяц ровно в девять я буду ожидать вас здесь, Мисаил, с первым вариантом плана операции. Назовем ее «Голгофа», – уставшим голосом сказал Учитель и поежился в своем кардигане, видимо, его необыкновенное чутье подсказывало исполненный мук иерусалимский Via Dolorosa, по которому провели Христа, осужденного на распятие. Он обнял меня за плечи (такого не бывало никогда!), свел вниз по лестнице, приоткрыл дверь и оглядел окрестности. Стояла глухая ночь, яркие звезды, подобные Вифлеемской, зажглись на небе, словно празднуя старт нашей беспрецедентной операции. Убедившись, что все тихо и спокойно, Учитель осторожно выпустил меня на улицу.
Я задумчиво шагал по любимой Москве, в то время по ночам еще редко убивали, наоборот, порой подходили добродушные пьяные, просили закурить и объяснялись в любви. Внимательно поглядывал по сторонам, наконец мне попалось случайное такси, на нем я добрался до Пушкинской площади, а оттуда, проверяясь в переулках и дворах, добрел до дома.
План операции «Голгофа» был представлен Юрию Премудрейшему ровно через месяц, он распадался на четыре этапа:
1. Системный развал существовавшего политико-экономического устройства страны.
2. Переворот и форсированное внедрение «дикого» капитализма.
3. Углубление хаоса и неразберихи в целях мобилизации озверевших масс на борьбу с властью под социалистическими лозунгами.
4. Свободные выборы и создание истинно социалистического (коммунистического) правительства.
5. Вся операция проводится под контролем КГБ.
Прости мой канцелярит, Джованни, бурный XX век полностью загубил живой язык: если вдуматься, что означает «системный», «форсированное», «мобилизация»? И загадочное слово «хаос» одинаково ассоциируется и с непознаваемым космосом, и с обыкновенным бардаком, где безумствует коллективный секс.
Мы на ходу корректировали этот общий план, сухой скелет все больше обрастал мясом, и проблемы, как обычно, упирались в людей с широким складом ума, их не хватало, тем более что в политбюро (нечто вроде вашей Синьории, Джованни) преобладали вельможи весьма почтенного возраста. Правда, Учитель подталкивал вперед Михаила Рулевого – прозвище это он получил, благодаря своему умению рулить в любую сторону с одинаковым старанием и добрыми намерениями. Как поют у нас наши менестрели: «Пароход уперся в берег. Капитан кричит: «Вперед!» Как такому раз… гильдяю доверяют пароход?»
– Конечно, я мог бы уже сейчас раскидать всех уважаемых динозавров: и Черненко, и Гришина, и Соломенцева, и Щербицкого с Кунаевым, – говорил Юрий Премудрейший, – однако наш план должен иметь заряд, так сказать, притягательного идиотизма. В любом случае следует сохранить в руководстве этих милых ретроградов-старичков, это разожжет в народе страсть к реформам… Это все равно что подержать человека в клозете, где кто-то уже порядком постарался. На первом этапе нужно пробудить силы, загнанные в подполье. По сути дела: чем социализм отличается от капитализма? Капитализм, провозглашая свободу и демократию, дает волю всем самым темным человеческим инстинктам. В нынешней системе мы жестко и крайне неумело зажали в тисках мерзкую душонку человека, поэтому, поверьте, стоит нам лишь немного открыть шлюзы, как все дерьмо тут же вырвется на самый верх! Рынок, свобода, болтовня, и к черту государственную монополию на водяру, пусть пьют на полную катушку! Но не сразу, конечно, в начале, наоборот, надо поприжать, подзаломить ручки.