Декабристы-победители - стр. 2

Искренне преданный Вам поручик Николай Клеопин».

Из дневника Элен Щербатовой:

«20 августа 1825 года.

Сегодня получила письмо от Ники. Он такой смешной. Когда папенька разрешил ему ухаживать за мной и обмениваться письмами, клятвенно обещал, что выучит аглицкий язык к Рождеству. Папенька сделал вид, что поверил, хотя на самом-то деле Ники ему просто понравился. А аглицкого языка папенька и сам толком не знает. Выписывает уйму книг, разрезает, переплетает и… ставит на полку! А вчера я слышала, как маменька вздохнула: «Партия не блестящая, зато надежная». Папенька ответил, что на всех девок Рюриковичей не напасешься, а мальчик не ферштюк какой-нибудь, а боевой офицер. С Ермоловым два года служил и за Кавказскую войну крест имеет. Надо бы лучше денег призанять, да половину Борисоглебского Ленке в приданое откупить.

Интересно, о каком Борисоглебском он говорил? Не о том ли, что в Нелазской волости Череповского уезда? Тогда мы будем соседями с матушкой Николеньки.

22 августа 1825 года.

Сегодня леди Гаррах сделала мне замечание – почему я веду дневник на французском языке, а не на аглицком? Ага, чтобы она совала свой длинный нос в мой дневник?! Забавно, но когда папенька первый раз представил нашу гувернантку, она показалась мне такой страшной. А потом услышала, что дворня называет ее «леди Горохова». Мне было так смешно! А папенька как-то сказал, что леди Гаррах и в самом деле носит фамилию Горохова. Я тогда очень удивилась, а он объяснил, что когда англичане бежали от Кромвеля, то многие поселились в России. Забавно, но оказывается, многие знатные люди, имевшие звучные фамилии, стали переделывать их на русский лад. Гамильтоны стали Хомутовыми, а Мак-Магоны – Макагоненко.

Теперь самое важное. Вчера приезжал Николенька. Так хотелось поговорить с ним о чем-нибудь, но не знаю, о чем говорить. Получается как-то глупо – я говорю все не о том. А о чем говорить, я даже и не знаю.

10 сентября 1825 года.

Сегодня Николеньке было даровано звание штабс-капитана. Я так рада за него. Но он почему-то не приехал. И почему-то записку о присвоении чина прислал не мне, а батюшке. Когда я спросила, – почему Ник не смог сегодня приехать, то папенька только ухмыльнулся в усы. Сказал, что положено представляться (или проставляться?) господам офицерам в полку. А зачем представляться? Ладно, если бы Николенька переходил в другой полк. Странные эти люди, военные. И вообще, все мужчины странные».