Даже если вам немного за тридцать - стр. 22
Она одернула на себе юбку, поправила прическу, и, задрав кофту, повернулась к Карине:
– Кстати, это подарил мне Стасик – за то, что я не отличаюсь, как ты посмела выразиться, примерным поведением, и в постели не изображаю из себя смесь айсберга, бревна и рыбы (щеки Карины вспыхнули румянцем). Все, что ты имеешь, ты заслужила сама – своим поведением, словами, поступками. Не удержать такого мужчину – да это дурой надо быть последней. Любила бы его – давно бы родила ему ребенка. Мне не о чем с тобой говорить. Не преследуй меня. До завтра, Алиса!
С этими словами Диана вышла из комнаты, и через пару секунд в коридоре послышался цокот ее каблучков. Я молчала в потрясении, не в силах вымолвить ни слова. Свидетелем такой откровенной сцены мне еще не приходилось бывать.
Карина отвернулась к окну. Плечи женщины вздрагивали, и я поняла, что она беззвучно плачет, но, как и все гордые люди, не желает показывать своих слез.
Мне стало неловко. Что скажешь в такой ситуации? «Мне очень жаль, Карина», – дико слышать это от подруги своей соперницы. «Возьмите платок»? Он у нее уже есть, – подозреваю, насквозь мокрый от слез.
Стряхнув минутное оцепенение, я прошла к шкафу со своей одеждой и тоже принялась переодеваться.
– Алиса, не составите мне компанию? – глухо спросила Карина, не оборачиваясь.
– Что? – на секунду я подумала, что ослышалась, – Вы это мне?
– Да, Вам! – Карина повернула ко мне лицо, опухшее от слез. Боже мой, да на ней ни грамма косметики: никаких подтеков туши, помады или румян. Только натуральная естественная красота, – Не согласитесь выпить со мной чашечку кофе? Подруг у меня нет, а одиночество сейчас я не перенесу…
Видимо, на моем лице отразились колебания, потому что Карина, вытащив из кошелька пару тысяч рублей, положила их передо мной со словами:
– Пожалуйста, Алиса, побудьте со мной часа два. Я заплачу Вам за потерянное время, вот две тысячи рублей авансом. Пожалуйста, пойдемте в кофейню, просто поговорить… Боюсь, что если вы не согласитесь, я наложу на себя руки. Я все оплачу! Вот деньги, вот, у меня есть… – и, швырнув кошелек из нежно-кремовой кожи на стол, Карина села на стул и отчаянно разрыдалась.
Оххохонюшки-хо-хо. Все-таки у богатых свои причуды: думают, что все на свете покупается и продается. Я молча собрала рассыпанные купюры в кошелек и положила его перед Кариной.
– Возьмите, Карина, мне не нужны Ваши деньги. Пойдемте, здесь за углом открылась прелестная кофейня – давно мечтала там побывать. Идемте, Вам надо успокоиться!
На улице моросил мелкий дождь со снегом. Я, укутанная по самые брови в куртку и платок, ежилась от колючего мартовского ветра. Карина, казалось, совсем не замечала холода: в ее волосах сверкали снежинки, с пальто стекали капельки воды, но она, не запахиваясь, шла по тротуару, опустив голову и плечи. Куда только подевалось умение держать себя?