– На сегодня, похоже, все, – разорвала тишину Дама, о существовании которой Буффон почти что забыл. Она прикрыла дверь и с загадочным видом села напротив него.
Через минуту дверь снова отворилась, и в ней показался мсье Кочубей в своем клетчатом пиджаке, оранжевом галстуке и полосатых штанах. Он подошел к столу и устроился в кресле:
– Всех приветствую, – жизнерадостно произнес он. – Всю дорогу только и думал, что о вашем замечательном кофе.
Буффон смотрел на него невидящим взглядом.
Танец Индейца, 1998. Бумага, тушь
Я дерево. Руки мои – ветви
Все выше и выше тянутся,
Прозрачную влагу облаков глотая.
Веселого бриза потоки
Жажду мою утоляют.
Лучей золотых огонь
Листья мои обжигает.
И по стану моему стройному
Древесной броней покрытому
Жар струится.
Тону я в реке любви небесной,
Жизнь я вдыхаю.
Ноги мои – корни –
Все глубже в почву уходят,
Сок земли волшебный вбирая.
Подземных источников яства
Голод мой усмиряют.
Из недр планеты поднимается
Древняя сила.
В черной мощи плоти ее
Растворяюсь я.
Птица садится на руку-ветвь,
Чувствую ее тепло.
Теперь я птица. Руки мои – крылья.
Крылья раскину и к солнцу взмою.
До него почти долетаю.
Неба море синее – жилище мое.
Ветер душистый оседлаю я.
Узоры черные на песке оранжевом –
Читаю я знаки и вниз падаю.
Ловлю ленту блестящую:
Прекрасно серебро ее холодное.
Я восхищаюсь. Она ускользает.
Теперь я змея. Тело мое в кольчуге сияющей.
Дом мой – костер песка жгучий,
В его тепле сладко нежусь я.
Звенит музыка моих украшений –
Перкуссии шорох нежный.
Шуршит и шепчет, свистит и пересыпается.
Да, я мастер песочного блюза.
Я скрываюсь в тени спасительной.
Подарил мне ее кактус пустынный.
Теперь я кактус цветущий,
Цветы мои – дети мои.
Пьют они молоко изумрудное,
Смеясь и целуя меня ласково.
Терпким нектаром они наливаются,
Пьянящим ароматом меня окутывая.
Накрывает меня с головою
Истома сладкая,
Во сне чудесном забываюсь я.
И вижу, что я младенец.
В люльке качает меня индейская женщина,
Песню тягучую мне напевая.
Руки свои к ней я тяну,
Любви и защиты желая.
Из бусин и перьев в одеждах пестрых
Лицо зарываю невинно.
Осторожно и мягко мне шепчет она,
Как к небу тянется дерево,
Как птица парит в облаках,
Как крадется змея меж камнями,
Как кактус в пустыне цветет
И как быстро младенец растет.
Так устроен мир.
Он был изготовлен специально в честь 100-летия Сальвадора Дали, но после события зажил самостоятельной жизнью в ее квартире. Дама называла его «сюрреалистический шкафчик», или «шкафчик с улитками». Когда в дом приходили дети, она просила их найти там «настоящих улиток». Шкаф представлял собой небольшой деревянный короб с неглубокими стенками без передней дверцы. Внутри он был разделен стеклянными перегородками на двадцать равных ячеек, так что немного напоминал лоток для библиотечных карточек. Содержание каждой ячейки подбиралось с величайшей скрупулезностью и трепетом. Комбинация предметов, их расположение и сочетание друг с другом должны были вызывать определенные вибрации где-то в районе горла или грудной клетки. После того как все вещи обнаружили свое точное местоположение, и весь шкафчик начал производить правильное щекотливое чувство, Дама не решалась заменить или переставить ни одну из мелочей.
