Давным-давно, в неведомой дали - стр. 13
– Моя преданность там, где она и должна быть, – твёрдо сказал он. – И мы будет за тебя сражаться до конца, моя королева… но…
– Но что? – Драгомира устало оперлась локтем на стол и подпёрла голову рукой.
– Тебе стоит ещё раз подумать о замужестве с одним из дворян… – сказал Всебор, – Может ещё не поздно, может один из тех, что сражаются за себя ещё согласятся на этот вариант…
Королева какое-то время пристально смотрела на него, а затем печально покачала головой.
– Я не могу, Всебор. Я не могу отдать мою руку… или, – её голос сорвался, – сердце никому…
Начальник стражи собирался было возразить, но она остановила его лёгким жестом. Какое-то время она смотрела на него, о чём-то размышляя. Затем, к его ужасу, она прощупала рукой в перчатке свой левый бок и вдруг просунула её внутрь грудной клетки – он знал, что она чародейка и видел некоторые из её способностей, но никогда столь жуткие. Слегка поморщившись, она вынула руку и он выдохнул в благоговении – на ладони она держала своё собственное сердце. Оно выглядело остекленевшим, словно тёмно-красный рубин, и не билось.
– Не бойся, – мягко сказала она, – можешь потрогать…
Начальник стражи поколебался, всё еще явно потрясённый, но затем любопытство пересилило и он осторожно прикоснулся к сердцу королевы – и едва сдержал крик. Острая боль пронзила его пальцы – сердце королевы было ледяным на ощупь. Драгомира наблюдала за ним с грустной улыбкой, затем вернула сердце на его законное место.
– Так что, – всё также мягко продолжила он, – когда я сказала, что моё сердце заледенело, это не было метафорой… Оказывается это случается с чародейками, которые… – она на мгновение остановилась, – слишком сильно любили…
– Как… – он запнулся, не зная как спросить. – Как ты можешь жить с такой… разве оно не…
– Болит? – договорила она за него и кивнула. – Болит.
Всебор скользнул взглядом по её руке в перчатке. Он вдруг понял почему ей всё время холодно и как это было возможно, что она не заметила, как загорелась её рука – ничто не могло сравниться с этой болью. Драгомира наблюдала за ним всё с той же печальной улыбкой.
– Теперь ты знаешь, – тихо сказала она.
Какое-то время они сидели молча, начальник стражи всё ещё обдумывал увиденное.
– Видишь ли, – снова заговорила королева, – если я сближусь с кем-то с таким сердцем – это уничтожит его…
Повинуясь внезапному порыву, Всебор схватил обе её руки и покрывая их поцелуями прошептал.
– Я с радостью отдал бы свою жизнь… для тебя… для твоего счастья…
Драгомира слегка улыбнулась, высвободила одну руку и ласково потрепала коленопреклонённого рыцаря по волосам.