Давно минувшее - стр. 4
При жизни он стал купцом первой гильдии и потомственным почетным гражданином. За что давалось почетное гражданство? Я не знаю, но думаю, что за постройку церкви и больницы в Тимеевке. Из литературных источников я знаю, что почётное гражданство подразумевало личное дворянство.
У бабушки, Евгении Гавриловны, было 11 человек детей, но взрослыми сохранилось только семеро, четверо умерли в младенчестве. Старшая, тетя Лида (1870 г.р.), любимая мамина сестра, с которой они были наиболее близки до старости. Затем мама, Ольга, 1879 г. Межу ними были еще дети, но умирали. Затем два брата – Николай и Сергей, дочь Женя (1888г.) и потом еще Маруся и Нюра (Анна).
Кроме детей, жили вместе с ними еще и мать бабушки, и тетка (имени не знаю), ведавшая всем хозяйством в доме. Как я понимаю из воспоминаний мамы, образ жизни был средний между купеческим и дворянским. Народу в семье было много. Кроме своей семьи еще прислуга, служащие при заводе. Дедушка устроил на завод и своего младшего брата. У того тоже была большая семья. Обедать за стол никогда не садилось меньше двадцати – тридцати человек.
Дедушка вставал в 6 часов утра и уезжал на коне по хозяйству, контролируя работу на полях и в цехах завода, вся продукция которого сдавалась в плановом порядке на основании долговременного (на 10 лет) госзаказа по твёрдой цене государству. Возвращался в 12 часов дня, и садились обедать. Перед обедом он всегда выпивал рюмку водки из продукции данного дня собственного завода (одну!). После обеда дедушка до вечера работал с бумагами, выполняя обязанности бухгалтера и, как сейчас называется, заводоуправления, в единственном числе. Бабушка была полная и малоподвижная, она постоянно или ждала ребенка или кормила (будешь тут подвижной!). Летом целый день сидела на террасе и разливала чай на всю семью. А вся эта многочисленная команда, то одни, то другие, прибегали к бабушке и пили, и ели, и ели! Молодежи было много. Кроме своих, еще двоюродные (дети бабушкиного брата, служившего за заводе), в больнице – врач, в школе учительницы, временами приезжали соседи.
Учится детям приходилось в Сарапуле. Тетя Лида и мама все время учения в гимназии жили у одной одинокой учительницы гимназии на квартире. Воспитание было строгое. Мама всегда вспоминала, что ей очень хотелось кататься на коньках, но её не пускали, так как девочке одной на каток идти неприлично, нельзя, а учительнице ходить с ней – ну конечно, не хотелось. И еще – мама всю жизнь, если что-то не может найти, не могла успокоится, пока не отыщет, так как в детстве, пока не найдет потерянную вещь, нельзя было лечь спать. (Вот бы теперь так – мои все постоянно теряют!)