Давайте разведемся, Ваша Светлость! - стр. 23
– Мадам…
– Я благодарна вам за сегодняшнюю помощь, милорд, – оборвала она резко, держа спину ровно и гордо, а тон и взгляд сквозил лютым холодом. – И прошу прощения за доставленные неудобства и помню, как вы их не любите. Обещаю впредь стараться вести себя тихо, чтобы не докучать вам. На этом прошу меня извинить. Думаю, карета будет вот-вот готова, – учтиво поклонилась она, не удостоив мужчину даже взглядом, а затем просто молча ушла.
И у мужчины не нашлось сил и смелости последовать за ней. Откуда-то появилась мысль, что она не позволит ему такой наглости.
– Жак, – позвал герцог, прекрасно зная, что преданный помощник находится неподалеку, чтобы всегда прийти на помощь.
– Я здесь, лорд Сиэль, – бесшумно объявился секретарь из-за угла. Эта черта сливаться с окружающей обстановкой и не привлекать к себе внимание не раз и не два сильно выручала герцога. Благодаря этой способности не выделяться, Жак был ценным источником информации, слыша то, что не должно было быть услышанным.
– Что успел выяснить? – хрипло произнес герцог, все еще смотря в сторону, где скрылась его супруга, что ни разу даже не обернувшись.
– Информации мало. Прислуга отмалчивается и явно недоговаривает. Я не смог найти открытых доказательств, но это и то, что я услышал сегодня во время ссоры с личной горничной Ее светлости, косвенно указывает, что травля имела место быть. Не знаю, каких масштабов, но это предстоит выяснить.
– Говоришь, прислуга замалчивала издевательства над моей женой? В моем доме? – очень холодно и вкрадчиво переспросил герцог, скосив взгляд на секретаря, на котором также не было лица. Они оба знали, что это значило, и говорить подобное вслух для Жака было мучительно. Но он не посмел открыто соврать своему другу и господину, признавая прискорбную и постыдную правду о дорогом члене своей семьи.
– Подобное можно было скрыть лишь при условии покровительства. Травлю умело скрывали и намеренно не доносили до Его Светлости.
– Няня не могла не знать, что творится среди прислуги… И мама тоже. Госпожа Клара бы не стала действовать без разрешения своей госпожи, – вспомнил герцог тот редкий случай, когда супруга обрашалась к нему с просьбой. Он даже толком не помнил, о чем была речь, но не сомневался, что по вопросам поместья наверняка отправил ее либо к главной горничной, либо к матушке. Учитывая, что обе эти женщины могли быть не просто причастны, но и изначальной причиной травли, нет ничего удивительного в резкости герцогине, стоило его спросить о причине молчания. У нее действительно не было никого, кто мог бы ее защитить или вступиться все эти три года. Стоит ли удивляться тому, что этому невинному и кроткому ребенку, на котором он женился, пришлось отрастить клыки для выживания?