Давай забудем... - стр. 21

Пять лет брака за полгода до его окончательного распада, превратились для меня в серую скучную массу одиноких дней, похожих друг на друга, как дождевые капли на оконном стекле. Я развлекала сама себя, как могла: различные мастер–классы, курсы, флешмобы. У меня столько корочек о дополнительном образовании, что ими можно спокойно завесить одну из стен в моей съемной квартире. Я следила за собой, за модой, за стилями… Я постоянно повышала свой интеллектуальный уровень, чтобы Аркадию не было за меня стыдно перед друзьями и коллегами, когда в очередной раз я буду удостоена чести сопровождать его на важное мероприятие.

Я, наверное, любила его. Так мне казалось. Вот только он – нет. Даже мое тело перестало его интересовать. Теперь я понимаю почему – у него просто появилась другая. А тогда, я думала дело во мне, я думала, что перестала его удовлетворять. Он постоянно задерживался на работе или в своем кабинете, а когда я приходила к нему, вся такая раскрепощенная и готовая, он просто целовал меня невинно в лоб и отправлял в кровать. Одну.   

Поэтому после всего случившегося, я собрала самые нужные вещи и покинула царские хоромы бывшего мужа, переехав на квартиру, доставшуюся мне когда-то от дальней родственницы. Подала на развод и в ожидании ценного документа строила планы на будущее, отчетливо понимая, что прошлому в нем нет места. Так появилось желание переехать и окунуться в иную картинку бытия. Опыта нет, но есть стремление, умение и жажда узнать, попробовать и влиться во что-то новое. 

Погруженная в воспоминания и размышления я не замечаю, как дохожу до отеля. Прихожу в себя только, когда оказываюсь у дверей центрального входа. Быстро меняю маршрут следования и, обогнув здание, толкаю коляску по гравийной дорожке к малозаметному черному входу. 

— Ну, наконец-то, — выдыхает с облегчением Ксю, нервно постукивая тонкими пальчиками по перилам, стоя на лестнице в двух шагах от двери. 

— Ты же моя радость, — следом летит радостный возглас Марии Александровны, и она спешно спускается по ступенькам.

Из коляски доносятся довольные улюлюканья Васятки, заприметившего свою любимицу; и эти двое, словно заговорили на понятном только им языке. 

— Идите уже, а то опоздаете, — подгоняет нас женщина, подхватывая на руки моего сынишку, — мы тут и без вас разберемся. Да, мой хороший? — мурлычет она. 

— А вы точно не пойдете? — взволнованно уточняет Ксения, — не боитесь гнева нового начальства? 

— А чего мне бояться? — она равнодушно пожимает плечами, — я за годы работы в этом отеле пережила три смены власти, авось и эту осилю. А – нет, ну, значит, сяду на пенсию и буду, вон, с Васяткой заниматься.