Давай перевернём Вселенную - стр. 26

– Не терпится похвастаться коллекцией? – тихо спросила Инга. – А если я даже не собираюсь резать?

– Пур-рр. Если бы ты отказалась, тебе пришло-ось наживать всё самой. Много-много грязной работы, неудачные поиски, напрасно загубленные ко-опии. Блондинка, я просеял песок и даю тебе гору золотых слитков, вот они, возьми!

Он хлопнул себя по пупку.

– Поэтический дар у тебя тоже имеется?

– Разве что случа-айно затесался. Пожалей старика, прекрати тянуть. Действительно страшно тут лежать. Быстро возьми, что смо-ожешь принять, и стирай. Не издевайся.

Инга молча смотрела на своё инопланетное воплощение, которое, сжав кулаки, уткнуло морду в грудь. Пухлый живот, покрытый коричневой шкурой, часто вздымался и опадал.

Серп удобно лежал в ладони: лезвие тонкое, остро заточенное, без следа ржавчины. Наружная сторона с зубчиками, пилить кости. Препарировать таким не должно быть сложнее, чем скальпелем. Сможет ли она обойтись без способностей старого друида? Освоить кучу неземной техники, временные технологии, нюансы работы с судьбами? Сможет бороться против разнообразных врагов в одиночку, не имея права на поражение?

Если не справится – Древо погибнет, и погибнут все девочки, включая её саму. Кто тогда поможет маме, Лёше? Винтераксис сохранился, он не умрёт и не запомнит этого. Сам понимает, что операцию придётся проводить, хоть и пытался отделаться флешками. Только связать бы его надо, не выдержит боли…

Инга отбросила серп. Древний инструмент ещё что-то шептал, но она не слушала. Подбежала к лосю, заставила его сесть, оправила свитер. Кинула в упор:

– Хватит. Никакой вивисекции. Недельку без сна, подумаешь! Однажды перед экзаменом три ночи зубрила, нормально. Лучше я немного поживу с маньяком в голове, чем сама им стану.

И принялась раскладывать кассеты по тематическим полочкам, между книгами.

Лось с недоверием следил за хозяйкой: та подбирала тома, ставила на место. Пыталась отколупать от дискет наклейки, изображавшие пегасиков.

Вдруг со стороны стола послышались странные прерывистые звуки. Она обернулась… И оторопела.

Винтераксис плакал.

«Опять трюк какой-нибудь. Где у него хитрость? Не показал ведь, – подумала Инга. – Подманит, да и порежет, как тех девочек. Сам свежим телом обзаведётся, и вперёд».

А потом решила: «Да ладно, что мы, не люди?!»

Подошла – и обняла старого друида. Тот осторожно прислонился к ней мокрой колючей мордой.

***

– А ещё у меня «Глория дей» бутоны набрала, розочка прелесть полная, жёлтая серединка, по бокам лепесточки розовые, и каёмочка, знаете, марганцовистая.

Любовь Николаевна прервалась, чтобы глотнуть водички, но бледная вобла, завлаборатории Лечебного Дела, воспользовалась этой слабостью и ускользнула. Даже не дослушала, что сегодня дедок с «Авито» обещал встретиться в метро, передать куст «Ясмины». Корневая там закрытая, если не врёт дедок, до завтра, до дачи, долежит.