Даша и домовой. Лесные тайны - стр. 43
– Ну, что стоим? Поехали.
Но поехать не получилось. Когда Даша вышла во двор и взяла велосипед, опять возник спор между домовым и котом, кто на нем поедет. Даша планировала, что на велосипед сядет Таня, на руль повесят корзину с домовым, а она и кот пойдут налегке. Но ни кот, ни домовой даже не поинтересовались, что она думает, и начали делить велосипед. Девушка немного послушала все доводы за и против, плюнула, поставила средство передвижения на место, и пошла пешком. В конце деревни к ней присоединилась Таня. Девушки шли, весело болтая и подтрунивая над котом. Тот не горел желанием идти пешком и, тяжело вздыхая и жалуясь на жару, всем своим видом показывал, как ему плохо. Пройдя пару километров, Василий внезапно захромал и начал отставать, стонать и хныкать.
– Жалко котейку, – шепнула Таня подруге, и предложила, – давай ты его осмотришь, а я подлечу.
– Тань, да он хитрит. Там как пить дать, нечего смотреть. Спорим, что у него ничего не болит, он просто на руки просится?
– Даш, да как же можно на несчастного кота такое наговаривать, – возмутилась Таня, – неужели тебе его совсем не жалко?
Даша покосилась на неё и резко остановилась:
– Хорошо, давай, лечи, – сказала она громко.
Таня с готовностью потянулась к Василию, но тот отпрыгнул в сторону, пробежал немного вперед и резко перестал хромать.
– Всё, лечение закончено, – торжественно произнесла Даша.
– Жулик, – донеслось из корзины.
– Ладно, пошли, – потянула Даша за руку подругу, – а то мы так никогда не дойдем.
Солнце уже стояло в зените, и было очень жарко. Девушки шли впереди, а кот всё больше и больше отставал от них, и Даша уже пожалела, что не взяла велосипед.
– Тань, ты думаешь себе велик покупать или нет? – спросила она подругу.
– Не, не буду. Дед Матвей нашел сломанный в сарае, сказал, на днях отремонтирует, и сделает мне удобную корзинку для пирожных.
– Что это с дедом случилось? – усмехнулась девушка, – Прямо-таки аттракцион невиданной щедрости. Блин, я так и знала, – воскликнула она, остановившись.
Девушки вышли на поляну первыми и были неприятно удивлены. То, что они увидели, можно было с натяжкой назвать поляной, какой её обычно представляет обычный человек. Это было бескрайне огромное поле, заросшее высокой травой. Кое-где вдалеке были видны засохшие деревья, а посередине, разделяя поле пополам, находился овраг, но выглядел он как свежая рваная рана земли, как будто кто-то, перед их приходом, пропахал это поле огромной бороной, вывернув внутренний слой наверх. Но самое жуткое было в том, что на этой поляне стояла гробовая тишина. Не гомонили птицы, не летали пчёлы, не надоедала прилипчивая мошкара, даже комарик здесь не пищал.