Дарвиновская революция - стр. 13

Чтобы сделать теорию Ламарка вполне доброкачественной и внушающей доверие, есть только один способ, а именно – объявить, что именно вторичный механизм отвечает за потребности, привычки и внутреннее сознание.

Первичный же механизм – это флюиды тела, слепо прокладывающие новые пути, ведущие к возникновению новых характеристик и тем самым возводящие организмы вверх по природной лестнице. В Philosophie zoologique дается некоторое обоснование этой интерпретации, и один из современных комментаторов, основываясь исключительно на этом труде Ламарка, прочитал и истолковал его именно таким образом (см. Буркхардт, 1977, гл. 6). Но даже не принимая во внимание тот факт, что нет особых причин считать, что столь опосредованный механизм, как флюиды, создающий новые пути и каналы, может привести к такому телеологическому результату, как восхождение по лестнице бытия, все же Philosophie zoologique утверждает, что привычки входят во все перманентные преобразования и являются их неотъемлемой частью. Следовательно, если люди рассматривают ламаркизм как квинтэссенцию теоретического наследия Ламарка, то это не чья-то вина, а его собственная.

Возможно, теория Ламарка и затрагивает вопрос о происхождении организмов, но сама она ни в коей мере не является теорией о происхождении видов. С помощью своей теории Ламарк надеялся объяснить разнообразие организмов в органическом мире, но виды – особые разновидности организмов, не скрещивающиеся с другими разновидностями, – приводили его в замешательство. Поскольку он безусловно верил в постепенную, непрерывную цепочку, образуемую организмами, то он должен был объяснить и пробелы в этой цепочке, привлекая для этого различные гипотезы: мол, что мы еще не обнаружили промежуточные организмы, что человек их истребил, что эти пробелы, возможно, вызваны вторичным механизмом, и так далее.

Необходимо также заметить, что теория Ламарка ни в коем случае не представляет собой теорию общего происхождения, согласно которой все организмы произошли от одного или нескольких общих предков. Мы знаем, что он считал, что простые формы жизни постоянно и спонтанно возникают в неорганическом мире под действием тепла, света, электричества и влаги (2:61–90 [236–248]). А затем органическое развитие продолжается принципиально по тому же самому пути, который был выбран первоначально. Ламарк верил, что если львы и прочие животные будут уничтожены, то их с течением времени заменят другие, им подобные (1:368 [187]; см. также Халл, 1967). Поэтому нет причин считать, например, что у нынешних млекопитающих и рыб есть общие предки, – это просто различные стадии (ступени) на лестнице бытия (см. рис. 2).