Дарованная пророчеством - стр. 15
– Пуговка, что ты тут делаешь, еще и босиком? – озабоченно поинтересовался он, указывая на туфельки, которые я по-прежнему держала в левой руке. – Холодно ведь, простудишься…
И вот что я должна была на это ответить? Рассказать, как есть? Ссорилась с причудливым незнакомцем, которого тут нет? Огромная вероятность, что посчитает такой рассказ, частью которого будет престранный мужчина очередным плодом моего воображения. Доказательств опять не было. Никаких.
– Ничего, папочка, просто вышла подышать воздухом. Внутри очень душно, – начала оправдываться я. – А туфли сняла, потому что устали ноги.
Огорченно подошла к скамье, на которой отдыхала чуть раньше, присела, опустив на пол обувь, чтобы надеть ее, и тяжело вздохнула.
– Надеялся, что мы еще потанцуем. Я освободился и теперь могу посвятить остаток вечера любимой дочурке, – подходя ко мне и присаживаясь рядом, произнес отец.
– Уже не хочется, – совершенно искренне ответила, обуваясь. – Может вернемся домой? Раз дел больше нет… Я что-то устала, и голова начинает болеть. Видимо еще не свыклась с новой обстановкой.
Все сказанное было чистой правдой. Бал быстро потерял свое очарование, веселье и радость испарились. Хотелось домой, в новую удобную кровать… А еще подумать о случившемся. Вспомнить то ли брюнета, то ли блондина. Припомнить каждую черточку, жест, интонации и в особенности фразы этого Сайдера Прадеса. Для дела разумеется! Нужно же утром, пока отец будет собираться на службу, задать ему несколько наводящих вопросов о том, с кем он, похоже, был знаком. Ведь я видела, как они приветствовали друг друга в гостиной… А потом составлю выводы и решу, что делать со всей собранной информацией.
– Как пожелаешь, малышка, – ободрительно приобняв меня за плечи, ласково произнес папочка. – Пойдем, попрощаемся с хозяевами вечера и отправимся домой.
Уже лежа в постели и глядя в потолок, я действительно много думала о странном пришельце. Вспоминала нашу первую встречу, в реальности которой теперь не сомневалась, затем вторую. Что я думала обо всем, что видела? Ответ был прост – очень хотелось знать, кто он такой и почему так самоуверенно считал, что я буду поступать так, как мужчина мне велит? Прадес очень нагло вел себя, и эта его уверенность в голосе вызывали недоумение. Возможно, с другими женщинами он и мог позволить себе лишних высказываний – это их проблемы, но я-то повода думать, что спущу такое, не давала. Да, он был красив, статен и, пожалуй, незауряден, чем, несомненно, мог притягивать, но это не давало права считать, что весь свет вращается вокруг него и люди находятся в его личном подчинении, готовы плясать, когда он скажет, и прыгать, когда велит.