Дариен - стр. 23

Но теперь они обнаружили, что у новичка тоже не все получается, и сразу же успокоились.

– Давай его сюда, – приказал Теллиус, не спуская глаз с мальчика, сжимающего в руках оружие.

Когда топорик вернулся к хозяину, старик крепко сжал рукоятку. Затем снял рубаху, обнажив костлявую грудь, поросшую седыми волосами и покрытую выцветшими синими письменами на никому не известном языке.

– Смотри, – сказал Теллиус, хотя Артур и без того не сводил с него глаз.

Старик покосился на то место на стене, куда был вбит гвоздь и привязан кожаный ремень, чтобы затачивать бритву по утрам. Он уже много лет не метал вращающийся топор, но, к счастью, тело навсегда запомнило, что надо делать. Теллиус качнулся назад и вперед, затем резко опустил руку вниз – и топорик вонзился в деревянное бревно – прямо под кожаным ремнем, точно посередине.

Почти одновременно все мальчики повернулись к Артуру, ожидая его реакции. Лицо ребенка не выражало ничего, однако он опять взял топорик – как только его извлекли из бревна – и снова взвесил его на ладони.

– Ну? Чего ты ждешь, сынок? Бросай, – сказал Теллиус.

Артур бросил, и мальчишки изумленно ахнули. Топор, вращаясь, пролетел через весь чердак и вонзился как раз в то место, куда и попал Теллиус.

– Клянусь Богиней, – прошептал Теллиус. – Никогда в жизни я не видел…

Артур потряс головой, словно и ему стало не по себе.

– Потрясающе. Это не просто память. Тебе достаточно лишь увидеть, и твои мышцы повторяют движения, ты можешь украсть сам навык… – Теллиус умолк и закрыл глаза, едва догадка обрушилась на него.

Есть навыки, которые стоило бы украсть, и теперь у Теллиуса есть мальчишка, который с этим справится.

Вика Дидса знали в лагере легиона – это было видно по улыбкам и подшучиваниям, с которыми его встретили солдаты: они признавали в нем своего. Однако они никогда не пренебрегали дисциплиной. Дидс с Элиасом остановились дважды: сначала у внешней границы, где уклоны земли сменялись песчаными траншеями, затем на внутреннем контрольном пункте. Элиас не смел всерьез надеяться, что стрелок сдержит свое обещание, но Дидс забрался в серую палатку и свистнул человеку вдвое старше себя – мужчине со смуглым, испещренным рубцами лицом и пепельными волосами.

Элиас наблюдал, скрестив руки на груди, пока лекарь не обрушил на него поток вопросов. Когда Элиас повернул голову, чтобы показать, как и где опухли шеи у его жены и дочерей, лекарь поднял на него глаза и обратился к Дидсу вполоборота:

– Ты привел в наш лагерь зараженного? – с недоверием спросил он.

– Что, если и так? Меня же ты поил сиропом от белой оспы. Я пообещал, что ты дашь ему то же самое.