Даргорея - стр. 22

Черным платком меня накрыло чувство, что когда-то я была здесь. Погоня. Мурашки по коже. Понимаю, что теряю драгоценное время. Но как заставить себя сделать шаг? Туда, к безумствующей реке. В черноту ночи.

Собралась. Пробежала между деревьями, сделав круг. И также бегом спустилась к реке. Прошла по краю, совсем у кромки воды вверх по течению метров пятьдесят, осторожно ступая по мокрым и скользким камням. Снова бегом побежала к лесу и, сделав чуть больший круг между деревьями, спустилась к реке. Чтобы собак со следа сбить. Про эту уловку на занятиях по парашютному многоборью рассказывали инструкторы-десантники, спасало это бойцов и на учениях, и на спецзаданиях. А мы сидели и слушали, развесив уши и затаив дыхание, байки бывалых. Кто знал, что когда-нибудь это пригодиться?

Присела на большой плоский валун у самого берега. Стянула сапоги, носки. Закатала штанины.

– А в воду ступить страшно. Если здесь такие ящеры водятся, кто его знает, какие чудища в реке обитать могут? – Глядя на черные перекаты волн, думала я, – и ночь темная, хоть глаз выколи. Идти по воде осторожно придется, чтобы течением не сбило и не унесло.

Вздохнув, поднялась и шагнула в ледяную воду. Мурашки пробежали до самой макушки. Передернулась от холода. Да, водица в горных реках и летом студеная. Осторожно ощупывая ногами скользкие камни, скрытые ночной темнотой и потоком, побрела по щиколотку в воде. Впереди берег становился более крутым, густо заросшим кустами бредины32. Виднелись выброшенные рекой валуны и ветви деревьев. Там еще осторожней идти придется, чтобы не оступиться и не пораниться.

Я и трехсот метров не прошла, как услышала вдалеке лай собак. Оглянулась. Среди деревьев маячили огни факелов. Ветер донес звуки голосов. Я ускорила шаг, почти бежала, соскальзывала с камней. Нужно было быстрее добраться до завалов у берега. То, что раньше казалось мне труднопреодолимым препятствием, сейчас манило, обещало укрытие. Голоса приближались. Я добралась до завалов камней и веток. Перебираясь через корягу, оступилась и провалилась до пояса в воду, едва сдерживая крик. Развернулась к берегу. И, карабкаясь, цепляясь за коряги и камни замерзшими пальцами, за длинными, густыми ветвями бредины, нависшей над крутым берегом, разглядела углубление. Застонала тихо от радости. На четвереньках поползла к укрытию. И едва протиснувшись в вымытый рекою грот, свернувшись калачиком, услышала над собой надрывный лай собак и голоса.

Изабелла улетела на саване. Меня раздирали противоречивые чувства, впрочем, как и всех. Даже отец ее, Мирт не в силах был осознать случившееся. Такого наш народ не видел никогда. С одной стороны, хитрый Лис был прав, жрица, не совладавшая с вливающимися в нее силами стихий, вполне могла обернуться уддой. Но если вспомнить пророчество, то, наверное, так и должно было произойти. «Под белым крылом летя…» Или тело должно было умереть, а душа стать белой птицей, или… Как иначе могла девушка-жрица полететь под белым крылом? А белый кречет? Откуда он взялся и почему признал Мирта? Может быть, душа Изабеллы стала добрым вестником, а в тело вселился злой дух? Или душа Миланы прилетела на помощь дочери? Иначе птица не понеслась бы вслед Изабелле.