Дар языков - стр. 23
– Дочка, у тебя дома праздник? Нежданный? Ой, забыла взять лаваш, бесплатно дарю!
Хозяин хотел продолжить, но Ирина уже летела, не чувствуя тяжести набитых снедью пакетов. Бутыли с вином торжественно постукивали в такт бега.
За двадцать минут ее отсутствия экспедиция успела задремать, а легкий шторм на море – усилиться.
Они разводили красное вино водой, как древние греки, обжившие этот берег давным-давно, пили, пили и не могли напиться, хотя обильная влага выступала у них на висках, а после вина с водой, но прежде чем поглотить ужин, показали Ирине свои находки.
Плитку величиной с раскрытую книгу, стандартного формата: сто сорок на двести десять. Миллиметров, разумеется. Плитка была в два пальца толщиной, плотная, но сравнительно легкая, из черного отливающего шелком неведомого материала, похожего на обсидиан – вулканическое стекло, однако значительно легче и теплая даже на взгляд. Плитку густо – не оставляя свободного пространства на полях – покрывали знаки. Торцы тоже оказались испещрены черточками, кружочками, дугами и крестиками. Иные знаки на плитке напоминали буквы греческого алфавита, другие – клинопись, встречались элементы арабской вязи, латиницы и даже привычная кириллица, а в целом это не походило ни на что, виденное прежде, но выглядело и воспринималось как единое гармоничное письмо.
Плитку единогласно окрестили Скрижалью: опять у них был один ум на всю стайку и одна радость на всех, сумасшедшая.
Помимо плитки-скрижали обретенное в «их» пещере сокровище содержало двадцатисантиметровый вытянутый, отполированный за века ветром и песком, закругленный с одного конца цилиндр также неизвестной геологической породы, цвета запекшейся крови. По форме цилиндр удивительно походил на скалу Чертов Палец, как его видно с моря, если смотреть из лодки, встав точно напротив. И отчасти напоминал «чертовы пальцы», окаменевшие аммониты, во множестве рассыпанные вечностью по низким песчаным берегам внутри излучин Волги, Волхова, Днепра. Его назвали Стержнем.
За ужином спелеологи наперебой расписывали узкий лаз, открывшийся прямо в осыпи на склоне под неверным крупным и пыльным слежавшимся песком, лаз с гладкими дымчато-черными, космическими какими-то стенами, но похожими не на теплую найденную плитку, а на прочное холодное закаленное стекло. Лезть туда было страшно, Максим, который Петрович, еле протиснулся, стенки визжали, когда он скользил плечами (правое вперед) внутрь. Но лаз расширялся почти сразу после перемычки у входа и вел в такую же черно-стеклянную пещеру, круглую, как орех, и гулкую. Они так и нарекли пещеру – Орех и насилу поместились там, хотя не следовало бы лезть и забираться внутрь всем вместе. Они нарушили правила, потому что забыли о безопасности, едва увидели вход.