Размер шрифта
-
+

Дар любви. Воспоминания о протоиерее Феодоре - стр. 67

«Помощник и Покровитель бысть мне во спасение», – распевал мальчик. Рядом с ним любил петь канон и его папа, обожавший церковную музыку.

А для праздников Федя играл мне радостные песни, которые окрыляли и вселяли надежду на Господа. Вот уже 30 лет прошло, а в сердце моем все звучит ясный, детский голосок Федюши… Вижу его веселое личико, его любящие глазки, слышу слова:

– Повеселю тебя, мамочка, – и раздается радостное пение.

Часто ему хотелось делать для нас что-то приятное.


Снимок сделан 10 мая 1962 г.


Раз вечером мы с отцом сидели наверху, в его кабинете, обдумывали, что бы приготовить на ужин. Захотелось блинов. Прошло с полчаса, мы все еще продолжали мирно беседовать. Вдруг входит пятилетний Федюшка, несет нам на тарелочке стопочку чудесных блинчиков. Мы вытаращили глаза, ведь дома никого из старших не было:

– Где ты взял блины?

– Сам испек. Я видел, как мама месит и жарит, вот и испек.

Однажды мы ели сладкие мясные котлеты, и все с недоумением переглядывались.

– Это я фарш подсахарил, чтобы вкуснее было, – сказал Федюша.

Я чувствовала его безграничную любовь, когда он бывал со мною в храме. Я стояла на клиросе, вокруг меня пел левый хор. Держать ребенка на руках было тяжело, я опиралась рукой на широкий, обитый бархатом валик деревянной загородочки. Сидя на этих перилах,

Федя засыпал, прижавшись ко мне. А на стене над Федей красовался выписанный во весь рост его ангел – святой великомученик Феодор Стратилат. Федюша в возрасте двух-трех лет мог спать на службе под пение хора, просыпался, целуя меня, улыбающийся, довольный.

С папочкой своим он очень дружил, использовал отца как учи теля литургики. Бывало, приедет отец усталый, ляжет на диван, а Федя говорит:

– Ты, папочка, отдыхай, только мне подсказывай, когда я ошибаюсь или не знаю, что говорить. – И Федюша благоговейно облачался в свои священные одежды, доставшиеся ему от старших братьев. Федя произносил ектеньи, делал возгласы, часто спрашивал у отца: – А дальше что?

– Дальше идет пение. – И отец тихо пел молитвы.

Федя слушал и старался все запоминать. В пять лет он уже пел литургию верных.

Один старенький, заслуженный священник рассказал мне следующее:

– Я шел к жертвеннику во время пения Херувимской. Федя смотрел на меня в упор, стуча пальцем по своей курчавой головке. «Митру снять забыли», – шептал мне мальчик. До чего же он наблюдательный, нас поправляет!

Дома Федя «служил» с большим благоговением, будучи уверен, что его, кроме мамы, никто не слышит. Иногда Федя пел очень громко, подражая отцу Василию Холявко. Тут зашел к нам отец Алексей, поразился пению ребенка. В другой раз отец Алексей зашел к нам по делу, говорил со мной о проводке электричества, так как это была раньше его специальность. Увидев Федюшку, отец Алексей сказал с улыбкой:

Страница 67