Дар - стр. 25
– Ну и как идут дела у храброго пациента? – Она посмотрела на меня, но имела в виду, судя по всему, Мануэля. – Есть ли какие-нибудь осложнения?
Это, к сожалению, был не тот вопрос, на который можно было ответить: я еще раз явился сюда, в логово львицы, чтобы спросить ее, не можем ли мы познакомиться несколько ближе, в стороне от атрофированных челюстей, так сказать.
И я сказал:
– Нет, насколько можно судить со стороны, с моим… с нашим юным пациентом все обошлось, не так ли, Мануэль?
Он метнул в мою сторону довольно презрительный взгляд.
Затем все пошло, к сожалению, очень быстро. Мануэль лежал на белом кресле, все внимание Ребекки Линсбах было направлено на него, и освещенное внутреннее пространство его рта поочередно осматривалось, опрыскивалось, промывалось, ощупывалось и обстукивалось. При этом я удивлялся, насколько безучастным это оставляло меня на сей раз. И вот уже прозвучало:
– Мы закончили, молодой человек. Пожалуйста, один час ничего не есть.
И потом, наконец, все-таки обращенное ко мне:
– Весной я хотела бы увидеть вашего сына снова.
– Он мне не отец, он всего лишь старинный друг моей матери, – ввернул Мануэль.
– Его мать полгода работает в Сомали, она тоже врач, не стоматолог, но зато в Африке.
Я улыбнулся, несмотря на вялую остроту, как можно более победно и как можно меньше демонстрируя при этом мои зубы.
– А, интересно, – сказала она тоном «а, неинтересно».
Но и совсем уж безразличен я ей тоже не был, мужчина это всегда чувствует. Бывают ведь вполне здоровые и красивые женщины, может, даже безупречные стоматологини с восхитительной линией подбородка и перехода к шее, которые делают стойку даже на ископаемых типов – таких, как Жерар Депардье после пяти лет водочного гражданства.
К сожалению, мы находились уже в непосредственной близости к расставанию, и мне непременно нужно было что-то сказать, иначе шанс был бы навеки упущен.
– Госпожа магистр, я надеюсь, это не будет слишком большой наглостью, если я вас просто напрямую спрошу, не будете ли вы, может быть… не мог бы я…
– Само собой разумеется. Я уже и сама подумала, что это не терпит отлагательства. Можете прямо сейчас зайти к моей ассистентке и записаться на следующую неделю. В основном ведь для профилактики? Или уже бывают боли?
Совершенно неуместный дурацкий смех Мануэля выбил меня из колеи, но я все-таки собрал по частям пригодную к употреблению фразу:
– В основном для профилактики. А боли уж потом непременно последуют.
Теперь я все-таки увидел, как она улыбается. И мой промежуточный мозг сфотографировал ее при этом с хорошей резкостью.