Дар - стр. 20

Я держался в непосредственной близости к торжественно откупоренной бутылке шампанского «Магнум» и испытывал смешанные чувства. С одной стороны, я был рад за Софию, на которой уже тяжело сказались социальные перегрузки последних дней, и ни ее бежевый бизнес-костюм, ни ее свеженакрашенные губы не могли ввести в заблуждение на этот счет. С другой стороны, лицемерные хвалебные речи и взаимное похлопывание по плечу моих товарищей по работе ощутимо задевали меня. Я чувствовал себя, честно признаться, немножко оттесненным на обочину, ведь как-никак денежные пожертвования уже в третий раз сопровождали мои «Пестрые сообщения дня». Тем более меня обрадовало, что София потом все же подошла ко мне, обняла за плечо и шепнула на ухо «спасибо». За это мы потом выпили еще по бокалу-другому шампанского.

В воскресенье я навестил маму. Я принес ей букет разноцветных гладиолусов в крапинку, как их написал бы Моне, это были ее любимые цветы. Кроме того, у меня было с собой две упаковки кофе. Это было скорее символически и должно было сказать ей: смотри, твой сын оказывает предпочтение здоровому, укрепляющему силы, проясняющему голову кофе вместо вина, вермута, виски и тому подобных вредных напитков. Странным образом мама была единственным человеком, перед которым я испытывал что-то вроде угрызений совести из-за того, что регулярно употребляю в больших количествах алкоголь. Разумеется, это не шло ни в какое сравнение с моим отцом, который семь лет назад умер от последствий цирроза печени. Официально, правда, причиной считался вирус, но кто знал моего отца, тот знал и то, что его пища во все годы после выхода на раннюю пенсию Австрийской железной дороги была преимущественно жидкой, отчего мама сильно страдала, стараясь не показывать вида, но от этого все было только хуже. Однако она не хотела излишне докучать мне этим.

Поездка к матери всегда была эмоциональной, мы были очень привязаны друг к другу и точно знали, как у кого идут дела. Я знал, что она страшно одинока. И она знала, что я уже, так сказать, удобно устроился на наклонной плоскости. Но открыто мы бы никогда не признались в этом друг другу, что делало наши встречи крайне утомительными.

Вот и на сей раз мы снова состязались друг с другом в оптимистических новостях, полных веры в себя и в будущее.

– А что с твоими анализами крови?

– Они гораздо лучше, гораздо лучше, так говорит врач. А как дела у маленькой Флорентины?

– У нее все великолепно, она больше не маленькая, она уже наполовину взрослая. А скажи-ка, мама, ты действительно управляешься совсем одна?