Дар бессмертный - стр. 6

Я знал, что ему хорошо. А жизнь текла своим чередом.

Стал не таким, каким был. Ещё не так давно, среди тех, кто окружает тебя. Тех, кто, несомненно, близок и дорог тебе.

Начав писать, ты бессознательно оторвался от привычного мира. Сам почувствовал, что стал для него другим.

Ты не забрался выше места, в котором оказался. А привычный низ уже отпустил тебя.

И завис в одиночестве, среди тысяч слоёв мироздания.

Хотя нет, нас всё-таки двое. Ты и та искра, что подарил тебе Бог.

То живое, что говорит с тобой и с тобою вместе творит.

Кругом звенящая тишина. Там и тут, среди бурьяна, остовы завалившихся набок хат.

Жизнь определяется лишь писком комаров, звуком барражирующего шмеля, запахом цветущей травы.

Хотя нет.

Вот появился звук работы неутомимого дятла. Голос кукушки, пророчащей кому-то очередное будущее. Гортанный перепал высоко пролетающих воронов.

Теперь, пожалуй, всё…

Прошлое не возвращается. Не услышать детского гомона, доносящегося с реки. Угрожающих курлыканий недовольного индюка. Вездесущих кудахчущих кур. Гусей, важно перешагивающих по своим значимым делам.

И ещё. Главного нет.

Звука мычащего стада, неспешно возвращающегося с выпаса.

Нет бабуль, лузгающих семечки и буравящих взглядами спины проходящих. При этом что-то нашёптывающих друг другу на ушко.

Жизни нет. Мир есть, а вот жизни нет. Может, когда-нибудь, как и раньше, забурлит, запоёт своим особенным деревенским естеством среда.

Узнают ли в будущем о том, что жили-были те, кто рыдал душой за потерянное, ушедшее в прошлое, сладкое, милое сердцу время?

Хотелось бы, чтобы знали.

А пока полный штиль.

По телевизору негромко передавали новости. По своей устоявшейся привычке я не спеша просматривал рабочие документы. Что-то заставило меня отвлечься.

Имя. Да, именно имя. Маргарита. Я поднял глаза. Как током пробило.

Это была она, наша Ритка. Как и не было этих двадцати пяти прошедших лет. Да, наша Ритка. Конечно, повзрослевшая. Но глаза. Нет, глаза всё такие же.

Как фотографу удачно удалось запечатлеть эту искру, эдакого чертёнка в глазах?

Да, это была она. Маргарита Семёновна Терехова-Беркович. Лётчик-космонавт первого класса. Обалдеть!

Зашла супруга, с вопросом обернулась ко мне, потом к телевизору и со вздохом, подняв руки с полотенцем к лицу, присела рядом.

– Ритка, наша Ритка. Обалдеть.

Меня немного передёрнуло от мысли, что она повторила мою мысленную фразу. Последнее время я становлюсь заносчив.

Да, перед нами была наша Жанна д’Арк. Даже причёска осталась та же: каре и подрезанная чёлка.