Даниэль Деронда - стр. 42
Как и брату, Анне казалось, что последнее время их жизнь переполняли бурные события, очевидные каждому, кто не ленился обратить внимание. Если бы Рекса спросили, он ответил бы прямо, что не желает скрывать надежду на помолвку, о которой немедленно сообщит отцу. И все же впервые в жизни брат держал в секрете не только чувства, но и – что еще больше удивляло Анну – даже некоторые поступки. Всякий раз, когда отец или мать заводили с ней разговор наедине, она боялась услышать их мнение об отношениях Рекса и Гвендолин, однако родители словно не замечали волнующей драмы, развивавшейся главным образом в виде пантомимы, абсолютно понятной тем, кто участвовал в ней, но незаметной для наблюдателей, заинтересованных просмотром страниц «Гардиан» или «Клерикал газетт», а на банальные проблемы молодежи обращавших не больше внимания, чем на суету муравьев.
– Куда ты собрался, Рекс? – спросила Анна пасмурным утром, когда отец отправился по делам службы, миссис Гаскойн поехала вместе с ним, а брат появился в прорезиненных штанах – единственном предмете гардероба, имеющем отношение к охоте.
– В Три-Барнс. Хочу посмотреть, как спускают гончих.
– Гвендолин поедет с тобой? – робко уточнила Анна.
– Она тебе сказала?
– Нет. Я сама догадалась. А папа знает?
– Понятия не имею. Вряд ли это его интересует.
– Но ведь ты возьмешь его коня?
– Ему известно, что я делаю это всякий раз, когда предоставляется возможность.
– Только не позволяй Гвендолин преследовать собак, – предупредила Анна. Страх наделил ее даром ясновидения.
– Почему же? – осведомился Рекс с насмешливой улыбкой.
– Папа, мама и тетушка Дэвилоу не хотят, чтобы она участвовала в погоне. Считают, что это неправильно.
– С какой стати ты полагаешь, что она готова делать то, что неправильно?
– Иногда она никого не слушает, – ответила Анна, слегка рассердившись и оттого осмелев.
– В таком случае она и меня не послушает, – возразил Рекс, безжалостно издеваясь над тревогой сестры.
– Ах, Рекс, это невыносимо! Ты обрекаешь себя на огромное несчастье! – Анна разрыдалась.
– Нэнни, Нэнни, ради бога, что с тобой случилось? – нетерпеливо спросил Рекс, стоя в шляпе и с кнутом в руке.
– Она никогда тебя не полюбит. Ни капельки, я точно знаю! – всхлипывая, прошептала бедная Анна, совсем потерявшая самообладание.
Рекс покраснел и поспешил выйти на улицу.
Всю дорогу до Оффендина Рекс думал о словах сестры – неприятных, как любое зловещее предсказание, однако быстро нашел объяснение в преданности младшей сестры и пожалел, что уехал, не успокоив ее. Все остальные чувства быстро растворились в упрямой убежденности в любви Гвендолин и стремлении доказать собственную правоту. Впрочем, тревога и сомнения, поселившиеся в сердце, побудили его к признанию, которое еще долго не прозвучало бы в условиях безмятежного спокойствия.