Даниэль Деронда - стр. 3
– Делайте ставки, дамы и господа, – донесся неумолимый глас судьбы из затерянных между усами и эспаньолкой уст крупье, и Гвендолин положила на стол последнюю жалкую кучку наполеондоров.
– Ваша ставка бита, – провозгласила судьба.
Гвендолин отвернулась от стола и в упор посмотрела на Деронду. Их взгляды встретились; в его глазах застыла ироническая усмешка: все лучше, чем отмахнуться как от недостойного внимания насекомого. К тому же, несмотря на высокомерную усмешку, трудно было представить, что он не восхищен как силой ее духа, так и внешностью. Молодой, стройный, красивый, ничем не напоминающий тех убогих филистеров, которые, проходя мимо игрового стола, считают своим долгом уничтожить всех сидящих полным презрения взглядом. Твердая убежденность в собственной безупречности отказывается пасовать перед внезапным провалом. Скорее, если кто-то из многочисленных детей Тщеславия – будь то мужчина или женщина – сталкивается с неожиданно холодным приемом, то свято верит, что стоит лишь немного постараться, и странное неприятие уступит место обычному поклонению. В понятии Гвендолин само собой разумелось, что она знает, чем следует восхищаться, и что сама заслуживает всеобщего восхищения. Эта основа ее мировосприятия теперь испытала серьезный удар и слегка пошатнулась, однако устояла: уничтожить ее оказалось нелегко.
Вечером та же комната, жарко натопленная, блистала огнями газовых ламп и нарядами дам, которые свободно прогуливались, увлекая за собой шлейфы, или отдыхали, сидя на оттоманках.
Гвендолин Харлет предстала в образе Нереиды – в расшитом серебром платье цвета морской волны, с изумрудным пером и серебристой вуалью на зеленой шляпке, оттеняющей золотисто-каштановые волосы. Она шествовала под крылом, а точнее, возвышалась над плечом, той самой леди, которая сидела рядом с ней за рулеткой. Дам сопровождал джентльмен с седыми усами, коротко остриженными волосами и густыми сросшимися бровями – по-немецки подтянутый и чопорный. Все трое неторопливо прогуливались по комнате, иногда останавливаясь, чтобы побеседовать со знакомыми, в то время как все собравшиеся не сводили с Гвендолин внимательных взоров.
– Поразительная девушка эта мисс Харлет. Чего не скажешь о других.
– Да. Вообразила себя змеей: вся в зеленом и серебристом, да и шею изгибает больше, чем нужно.
– О, она все время ведет себя экстравагантно. Полагаю, так уж устроена. Находите ее хорошенькой, мистер Вандернодт?
– Очень. За такой не грех и приударить. Конечно, если ты глуп.
– Значит, курносый нос и узкие длинные глаза в вашем вкусе?