Далеко от Земли - стр. 3
Заросли наконец расступились, и перед нами явилась церковь – древняя, с выбитыми окнами и сорванным шатром-кровлей. В боку строения виднелся изрядный пролом. Дед мне как-то рассказывал, будто уже перед самой войной, в сорок первом, решили разорить сей храм Божий, чтобы избавить освобождённый народ от поповского дурмана. И даже вроде как сгоряча хотели взорвать. Выделили комсомольцам взрывчатку, да только они её на другое дело отчасти употребили – рыбу глушить в заводи. Вот и не хватило остатка, чтобы часовенку-то обрушить, только дыру и проделали в стене. А тут бац – война. Ну и не до разорения церквей враз стало…
– Здесь годится? – я остановился у витиеватой чугунной ограды, почти утратившей следы покраски и сильно заржавевшей – видать, давно не навещали усопшего родственники. За оградой в буйных зарослях травы виднелась массивная могильная плита из чистого белого мрамора, да с покосившегося памятника-барельефа сурово взирал лик какого-то генерала… а может, и графа. Во всяком случае, полустёртые буквы на памятнике было уже не разобрать без фонаря.
– Можно и тут, отчего нет, – Борька тоже разглядывал памятник, и наглая ухмылка как-то сама собой улетучилась с его губ.
Димка, взявшись за край, с натугой распахнул проржавевшую калитку, истошный визг ржавого железа разнёсся по округе. В кронах деревьев где-то неподалёку всполошились, загалдели кладбищенские обитатели, серые вороны и галки.
– Уй, холодная! – Витёк, мой секундант в этом деле, тронул ладонью надгробие. – Надо травы на плиту накидать, не то околеть можно к утру.
– Надо так надо, – вновь не стал возражать Борька. – Заодно и могилку почистим этому графину. Бабка моя грит, богоугодное дело покойников обихаживать… Давайте уже скорей, пацаны, сейчас стемнеет!
Выдрать в тесном квадрате могильной ограды всю пожухлую траву вчетвером – дело минутное. Травы тут наросло не то чтобы на небольшой стог, но для одного спального места вполне даже достаточно. Критически оглядев импровизированную постель, я развернул скатанное в тугой рулон верблюжье одеяло, принялся расстилать.
– Тоха, ты точно не примёрзнешь тут? – Витёк с сомнением оглядывал мои спальные принадлежности.
– Да не боись, не примёрзну, – я для убедительности оттянул ворот толстого свитера, торчавший из-под куртки. – Не зима ведь пока что!
– Ну вот тебе тут вода, если пить захочешь, – мой секундант помотал алюминиевой солдатской фляжкой. – Фляжку только аккуратней!
– Верну в целости, – улыбнулся я. Что значит друг, ведь подумал о такой мелочи, а я вот забыл…
Борька между тем уже гремел никелированной цепью, прилаживая её к чугунной ограде. Щёлкнул замок.