Далеко-далёко. Рассказы о детях - стр. 16
– И чем таким важным он занимается?
– На диване лежит и говорит, что занят.
– Моя бабушка тоже бывает занята: она пирожки печёт и конфеты покупает, или дурацкую кашу варит. Но это не значит, что я не её!
Мы помолчали.
– А ты в школе учишься, да? – спросила я из жалости, уж очень грустно он молчал. – И я в следующем году иду в школу, здорово, правда?
– Совсем не здорово. Скучно, надо уроки делать и таблицу умножения учить. Мне надоело.
– А что тебе нравится делать?
– Смотреть, как вы играете там, за забором.
Тут нашу группу позвали на обед.
– Ты сейчас уйдёшь? – расстроился он.
– Да, мы сейчас обедать будем. Потом спать, и опять гулять.
– Принеси мне что-нибудь поесть, – попросил он.
Я обрадовалась:
– Так ты меня будешь ждать?
– Конечно. А ты скоро придёшь?
– Часа через три. Ты только дождись меня.
Я ушла на обед, а мальчик остался сидеть у кустов сирени.
На обед давали борщ, кашу и апельсины. Апельсин я припрятала для мальчика.
Во время тихого часа я всё лежала и думала: неужели бывает, что бы кто-то был ничейный?
После сна я очень ждала прогулки. Но начался дождь, и прогулку отменили. Я смотрела в запотевшее окно, пытаясь разглядеть мальчика. Но его уже не было видно, наверное, он не дождался меня.
Вечером я спросила бабушку:
– Бывает, чтобы кто-то был ничейный?
Бабушка удивилась:
– Как это – ничейный?
– Вот я же – твоя, а ты – моя. А тот мальчик сказал, что ничейный. Ему даже идти не к кому там, за забором…
Тема разговора бабушке явно не нравилась. Но она ответила:
– Человек может быть ничейным, если ему самому никто не нужен. Если ты что-то делаешь для других, то ты всегда будешь кому-то нужен… А что за мальчик?
И я рассказала о своём знакомом, о том, что припрятала для него апельсин, а он меня не дождался…
Всю следующую неделю я собирала для него апельсины и яблоки. И всё смотрела в сторону забора. Где же он? Я ведь его жду, а он даже не знает, что он больше не ничейный…
Но мальчик больше не пришёл.
Мила Ба-Юда
Бабкины дети
Внукам моим, родным и не родным, посвящается.
Часть 1
Симпатичное личико Мишки было сосредоточенно напряжено, что случалось нечасто, но сейчас под упрямым его пальцем, соскабливающим плёнку с наклейки, появлялось изображение синей-пресиней машины такой красоты, что дух захватывало. Однако нетерпение подвело: на месте колеса машинки появилась дырка, она увеличилась, и наклейка была испорчена окончательно. Мишка расстраиваться не стал, из кармана шорт достал новую, благо бабка его не обижала и накупила ему несколько наклеек разных цветов.
Жил Мишка с бабкой. Отца своего он не знал, и никто его не знал: он, отец, как-то в природе растворился, так и не проявившись, а мать, пьяницу и наркоманку, отбывавшую срок, к семи годам забыл совершенно. Мишка, называя бабку матерью, чувствовал себя превосходно, ведь имелось столько наклеек; куцую свою семью (из бабки и себя) любил, бабке не перечил, в меру сил помогал и чётко был уверен в том, что так и должно быть.