Дачница для сбежавшего олигарха - стр. 33
– Если только так, – проговорил Олег, мельком взглянув в появившееся перед глазами декольте. – Учтите, вам не удастся скрыться.
Он поднялся следом за ней, забрал из ее рук тарелки и направился к мойке.
– О! – протянула она, с таким удивлением, что он обернулся и увидел изображенную яркими губами букву. – Вы что делаете?
Олег мыл посуду. Две тарелки, две ложки и зеленая доска из «Ikea», на которой еще сохранились остатки мелко порубленной зелени. Ему надо было чем-то занять себя, а не думать о ней в эротическом ключе.
– Даже не попросите покрутиться?
– Если только вы сами этого захотите.
Он еще раз оглядел ее, задержав внимание на обтянутых джинсами бедрах, но она только цокнула в ответ и отвернулась, едва взявшись за чайник. Олег продолжал мыть, не глядя на посуду, а на открывшуюся картинку. Если Бог создает прекрасное, то этим стоит любоваться. Иначе зачем?
– Где вы научились чистить картошку?
Олега повеселил этот вопрос.
– Думаете, обеспеченные люди совсем не приспособлены к жизни?
Татьяна в ответ подавилась смешком, и он понял, о чем именно она подумала. Чертов соус!
– Еда предназначены для того, чтобы ее есть, а не плюхать на лицо.
– А я и не плюхаю, а наношу, – откликнулась она, повернувшись.
Олег даже не подумал, чтобы отвезти взгляд. Он давно уже не мальчишка и не стесняется выражать свой интерес самым прямым и бескомпромиссным образом.
– В следующий раз поедем в город вместе, и вы купите нормальные средства по уходу.
– И стану пугать вас своим видом? В них ведь расхаживать надо, а я практически всегда под вашим присмотром. Бу-у-у! – сказала она напоследок и вернулась на свое место.
Это шкодливое «бу-у-у» позабавило его и рассеяло заботы настоящего. Хотелось быть здесь и сейчас, не размышлять о проблемах, не искать виноватых, не думать о том, что скоро придется возвращаться обратно.
– А как вы управлялись с теми?
– Пока была в душе, – ответила она просто. – Наносишь и занимаешься всем остальным, с тканью такое не пройдет.
Олег покачал головой. Как разговор о пресной субстанции вдруг взял и свернул к яркому образу принимающей душ женщины?
– Я служил в армии и, как и все, бывал на кухне, – ответил он на ее прошлый вопрос, выключив воду и протерев мойку губкой, выбросил ее в висящий на крючке пакет с мусором. – Ну и вопреки вашим представлениям обо мне, я родился не с золотой ложкой в руке.
Стоило отвлечься и подумать о чем-то менее сексуальном, иначе не далеко до банальных домогательств или юношеского пробуждения в мокрых трусах.
– И кем же были ваши родители?
– Мама была учительницей. Отец работал гравировщиком в АлРоса. Когда он умер, мы переехали к родне в Москву. Мама всегда считала, что Якутия – не то место, где стоит растить детей, но хорошие заработки отца удерживали их в Мирном.