Да будем мы прощены - стр. 27

– Он про то, чтобы мама была донором, – поясняет Нейт.

– А разве для этого не надо сначала умереть? – спрашивает мать Джейн.

– Просто надо иметь в виду этот вариант, – отвечает доктор. – Скоро будем знать больше.

– Можем здесь остаться, если хотите, а можем сейчас уйти и прийти после ужина, – говорю я детям.

– Давайте перерыв сделаем, – предлагает Эшли.

Я веду их в молл.

– Вы обычно сюда ходите? С мамой?

Я покупаю им сникерсы и замороженный йогурт. В молле неуютно, пусто. Будний день, никого нет.

– С чего ты такой ласковый? – спрашивает Натаниэл.

Я молчу.

– Хреново. Все хреново, – говорит он. Потом, в машине, спрашивает: – Можешь взять меня покататься?

– Куда?

– Отсюда куда-нибудь.

– У тебя велик есть? Приедем домой, сможешь покататься. Сейчас вполне тепло.

– Я не спрашиваю, могу ли я поехать покататься, – говорит он. – Я прошу, чтобы ты взял меня покататься. – Пауза. – Я там таблеток принял.

– В смысле – «таблеток»?

– Не слишком много, но хватит.

– Хватит, чтобы убить себя?

– Нет, успокоиться. Я в раздрае.

– А где ты их взял?

– Дома, в аптечке.

– Откуда ты знал, какие брать?

Нейт на меня смотрит, и на лице у него написано: «Я, может, и не гений, но ведь и не идиот».

– Хорошо, так куда ты хочешь поехать?

– В парк аттракционов.

– Это ты так шутишь?

Выходит, что нет.

По настоянию Нейта я звоню в парк аттракционов и выясняю, что из-за необычайно не по сезону теплой зимы он еще не закрылся.

– Владелец решил, что лучше держать народ на работе и в случае чего дать выходной, – но пока не потребовалось, – сообщает мне служащий.

Нейт мотается по всем аттракционам – русские горки, «Зиппер», «Ракета Банджи», «Башня ужаса», «Гравитон», который вертится так быстро, что Нейт прилипает к стенке с таким выражением лица, будто его прогнали через ветровой туннель.

– Ты считаешь, это дико? – спрашивает он, пока мы идем к следующему аттракциону.

– Кто я такой, чтобы судить?

– У меня диагноз, – говорит он.

– Какой?

– Такой, что у меня голова не в порядке.

– К чему ты?

– Ты не думаешь, что это правда? – спрашивает он.

– А ты?

Он пожимает плечами.

– Хочешь покататься? – спрашиваю я у Эшли. Она в свои одиннадцать держит меня за руку, как шестилетняя. И мотает головой. – Ты уверена? Я могу с тобой поехать.

Она пожимает плечами.

– Мне жалко, что снега нет, – говорит она, грустно мотая головой. – Когда я была моложе, зимой был снег.

– И еще будет, – отвечаю я.

– Когда?

– Когда ты меньше всего его ждешь.

Мы оставляем Нейта на русских горках. Ему, похоже, легче от этого вращения, от пролетов снова и снова через воздух. Эшли выбирает что-то под названием «Волновые качели» – судя по названию, нечто вполне невинное.