Д'Арманьяки - стр. 42
Графиня прошла несколько шагов и упала на колени, протягивая руки к герцогу Бурбонскому. Голос её прерывался, когда она умоляющим голосом произнесла;
– Спасите отец!
Герцог Бурбонский хмуро смотрел на дочь.
– Вспомнила об отце, непокорная дочь?
– Я никогда не забывала о человеке, который был в моей жизни всем! Отец, ваша дочь умоляет вас, стоя на коленях. Заклинает именем матери и той любовью, которую питали ко мне – вы. Спасите моего супруга! Спасите моего сына!
– Твой супруг выбрал свою судьбу сам, бросив вызов герцогу Бургундскому, – безжалостно ответил герцог Бурбонский, – он был слишком горд, чтобы склонить голову, так пусть теперь склонит голову перед палачом. Вопреки моей воле ты вышла замуж за Д,Арманьяка, но это ещё полбеды. Ты своим отказом унизила герцога Бургундского, моего друга. Ты предпочла Д,Арманьяка – бургундцу, что ж, теперь пожинай плоды своего поступка. Я же и пальцем не пошевелю в защиту твоего супруга.
– Мой сын… спасите Филиппа… он ничего плохого не сделал – графиня заломила руки, в голосе послышались едва сдерживаемые рыдания.
– Выродок Арманьяков! – вскричал герцог Бурбонский, – пусть он умрёт, ибо для меня он никогда не был внуком. Он заслуживает смерти, не меньше, чем его отец, только тем, что появился на этот свет. Пойди прочь непокорная дочь. Самое большое что я сделаю, это поеду завтра на казнь, чтобы посмотреть, как прольётся кровь твоего супруга и твоего сына.
Дюше, слышавший каждое слово, произнесённое герцогом Бурбонским, не выдержал и ворвался в кабинет. Он поднял обессиленную графиню Д,Арманьяк, и придерживая за плечи повёл к двери. Бедняжке ничего не оставалось, кроме как покинуть дом отца, где она не нашла, ни понимания, ни сочувствия. Уже выходя, Дюше негромко бросил.
– Монсеньор, я от всей души надеюсь, что не наступит тот день, когда один из Д,Арманьяков придёт к вам вернуть долг, за оскорбление графини, ибо тогда этот день станет для вас, ещё более худшим, чем сегодняшний день, стал для миледи, вашей дочери.
Не дожидаясь ответа, Дюше вывел графиню на улицу.
Некоторое время, они простояли возле ворот дворца. Дюше отдал бы всё на свете, чтобы избавить графиню от той глубокой печали, которая владела всем её существом и ясно читалась в каждой чёрточке её лица.
– Я пойду к королю! – неожиданно сказала графиня.
– Миледи! Король вот уже несколько месяцев не принимает. Он болен. К тому же, он давно перестал интересоваться делами государства.
– Я знаю, знаю – у графини вырвался всхлип, но что мне ещё сделать, как им помочь, – графиня упала на грудь Дюше и разрыдалась.