Цыган. В плену страсти - стр. 2
Или навсегда стереть это всё из памяти?
Пока не знаю…
Потому что моя услужливая память снова подкидывает мне эпизод, и следующий кадр проносится у меня в голове.
Мой муж. Мой Миша. Говорит эти слова. Вот это я точно никогда не смогу забыть. Они навсегда врезались в мою память.
– Люблю тебя. Обожаю, – перекрикивая её яростные стоны, вдруг произносит он.
Что?! Когда я сама слышала от него в последний раз эти слова?!
– Моя сладкая девочка, Катюша, – бормочет он, впечатывая всего себя в её задницу, и я наконец-то понимаю, почему я всё ещё стою как вкопанная, рассматривая эту сцену. Потому что мой мозг отказывается просто поверить в реальность происходящего.
Катюша.
Моя родная сестра.
Младшая сестрёнка.
Второй курс института. Восемнадцать лет.
У нас ведь с ней такая большая разница в возрасте.
«Ты ей как мама», – всю жизнь вдалбливали мне мои родители. «Ты должна заботиться о ней и помогать».
И это мы вместе с ней покупали ей эти проклятые туфли для её нового ухажёра. Как она тогда сказала мне.
Для моего мужа…
Очередной порыв ветра, брызги дождя. Или это мои слёзы? Я еду на ощупь. Несусь с бешеной скоростью по трассе, словно пытаясь оставить позади все эти ужасные воспоминания. Но она не отпускают меня.
Они сидят здесь же, вместе со мной, в салоне авто. Глумливо ухмыляясь мне с заднего сидения в стекло заднего вида…
Думай, думай, Ева.
Думай, Ева, что же теперь тебе делать?
2
По крайней мере, как минимум, я должна сказать им, что я знаю всё.
Что я видела их.
Что я не прощу.
Стоп.
Зачем я вообще уехала? Сбежала с места преступления, как будто это я – та самая преступница!
Или, не ври себе, Ева, ты же наверняка думала по-тихому улизнуть, сделать вид, что ничего не было, что ты ничего не знаешь? Это ведь правда? Только себе самой не надо врать!
Как всегда, как только дело касается принятия каких-то важных решений, я всегда прячу голову в песок. Делаю вид, что ничего не случилось. Хорошая милая девочка.
Только девочке уже за тридцать.
Ни детей.
Теперь ещё и мужа.
И сестры.
И снова слёзы заливают мне всё лицо, как только я вспоминаю, как мой Миша трахает мою сестру.
Не стесняясь. Ещё и причмокивая.
И он любит её!
Он же не мог это просто так сказать?! В приступе экстаза?! Мне ведь он такого не говорил уже много-много лет!
И вообще, когда он успел положить глаз на мою сестрёнку? Десять лет назад, когда мы только поженились? Когда ей было всего десять?!
Или это она сама, моя маленькая сладкая девочка Катюша, которой только ещё вчера я заплетала в школу косички, сама первая положила глаз на взрослого и такого классного дядю Мишу? И соблазнила его первой?