Цветы пахнут любовью - стр. 9
На стене висела одежда, но зато какая! Широкое белое платье, а сверху – множество разнообразных, свободно висящих шнурков, косичек, узких полосок шкур и тканей, оканчивающихся внизу кисточками или железными побрякушками. И над всем этим – головной убор такого же типа. Отблески огня плясали на железках, придавая всей одежде необыкновенный, я бы даже сказала, живой вид.
– Вот это да! – не удержалась я от возгласа и повернулась к Туйлаш. – Это ваш костюм? Шаманский?
– Да, для камлания, – ответила Туйлаш, подбрасывая в огонь ветки.
– Какая самобытность!.. Ему же место в музее!
Алтайка исподлобья глянула на меня и коротко ответила:
– Здесь ему место.
– Какая красота… Туйлаш, а вы не боитесь, что его украдут?
Она с изумлением уставилась на меня и покачала головой.
– Да кто же посмеет украсть у кама? Я же сказала тебе: сюда никто не ходит, люди боятся и уважают духов земли и гор. А ты – украсть…
Костер разгорелся. Туйлаш зашла в аил. Я поднялась, чтобы получше рассмотреть шаманское одеяние, но алтайка бесцеремонно отодвинула меня.
– Нельзя трогать вещи кама.
После чего она стала переодеваться, ничуть не смущаясь.
– Камлать буду. Спрошу духов, годишься ли в камы, и долго ли тебе здесь быть одной.
– Мне? Одной? – опешила я.
– Уж как духи скажут.
К такому повороту событий я не была готова. С какой стати? Одна, без еды, у черта на куличках? И вообще… После того, как мне удалось выспаться, прежние мои ночные кошмары отступили – может, навсегда?.. Тогда зачем мне дополнительные трудности?
Между тем Туйлаш облачилась в свой наряд, надела диковинную шапку, скрывшую ее лицо за шнурочками и косичками, вышла из аила и приблизилась к костру; я направилась за ней следом.
Шаманка села у огня и взглянула на меня снизу.
– Чего ждешь? Садись рядом.
Я послушно опустилась чуть в стороне, чтобы не задеть её. Туйлаш, слегка раскачиваясь, пробормотала:
– От-Эне, Мать-огонь, прими наш скромный дар… – дальше последовала фраза на не знакомом мне языке.
Туйлаш положила в костер сухие ягоды, которые тут же воспламенились, распространив смолистый аромат.
– Это священная арча, – предупредила она мой вопрос и протянула мне горсть сушеных можжевеловых ягод. – Вот, возьми, будешь кормить дух огня.
Затем она неторопливо достала из тряпицы лепешку и тоже положила её прямо в огонь. При этом пламя, похоже, совершенно не обжигало её руки. После этого действа шаманка стала сосредоточенно прогревать над огнем свой бубен. Теперь в ней было не узнать мою попутчицу – Туйлаш полностью преобразилась. Прогрев бубен, она несколько раз ударила в него и прислушалась к его глухому рокоту.