Цветок цикория. Книга II. Дом для бродяги - стр. 64

Вычудок, коего в «Переборах» знали Лексеем, миновал последний дом на окраине, прошёл по тропке мимо огородов до опушки и там пристроился на пеньке сухой березы, кем-то заготовленной впрок: сучья обрубили, а ствол попилить не успели.

– Итак, барышня Ольга, самое время сесть на пенек и съесть пирожок, – Лексей отдал девочке узелок, полученный еще на перроне у знакомой торговки. Достал конверт Степана, улыбнулся, проверив содержимое. – Большого ума человек. Денег дал, как оговорено, от щедрот добавил полезное – новые документы. О, имя занятное! Оленька, я теперь зовусь Степаном Удачиным. Душевно. Конечно, если он ограничился указанным… Оленька, у вас манеры барышни строгого воспитания. И речь грамотная, рассудительная. Вы знакомы с людьми дома Щуровых?

– Да. Дядя Степа… он мне не родня по крови, но все равно как дядюшка, знаю его, сколько себя помню. Он вчера гостил у нас. Велел мне одеться в деревенское, найти вас на станции, попросить слезно. Еще сказал, если не удумаете способ вывернуться, то и нет такого способа, – прошептала девочка. Села и притихла.

– О, премудрый купец дал мне новое дело! Славно. Положусь на его осмотрительность. Итак, ваш дедушка – управляющий в доме Юровых.

– Эти самые Юровы завладели землями. Заповедными. Златоречье, слышали о таком? Продали землю как-то хитро, поменяли всё в бумагах, и сделалось можно лес валить и завод ставить. А когда неправда выявилась, дедушку назначили виновным. И теперь ему смерть… даже дядя Степа сказал: безнадежно. Он уже полгода помогает, пока дело тянется… адвокатов нашел, хлопотал, а только нет надежды. Неделю назад сказал, что заберет меня в дом. Совсем нет надежды, – шепнула девочка. – Все на деда заготовлено: документы, свидетели и улики. Дело громкое. В столичной газете упомянуто. Мне дед пояснил, как мы последний раз виделись, что Юровы – двурушники. Такой у них промысел, но дед поздно понял. Юровых нанимают, чтобы прихватить ценное и запетлять след. А суд у деда через пять дней. Нельзя ничего исправить. Я понимаю, я уже большая. Но дядя Степа сказал, вдруг вы…

– Значит, требуется быстрое решение. Логика или право не помогут, на логику и право они ответят силой и ложью. Будем искать нечто нелогичное.

– А как звать вас? Дядька звал Лексеем.

– Теперь я Степан, – бывший гость Степана Щурова пожал плечами. – Но мне и это имя не подходит. То ли жмет, то ли наоборот, широко, и я тону в нем. Нет, не Степан я стану, себя вспомнив.

– А кто?

– Самому занятно, – улыбнулся так называемый Степан. – Ну, пошли. Говорили, в перелеске повозка?