Цветок цикория. Книга II. Дом для бродяги - стр. 34
– Они еще и слепы, это несомненно.
Волк поднялся в рост, отряхнул штаны, шагнул ближе к карете и заново взглянул на золотого мальчика. Маленького, тощего до прозрачности, едва живого – и способного внушать страх. Поклонился, касаясь лбом пола кареты.
– Я дам тебе имя, – Йен оставался таким же холодным и чужим, хотя глядел в глаза, прямо и уверенно. – Волк. Мой личный волк. Надоели псы, готовые вилять хвостами за малую подачку, перед каждым.
– Приму с благодарностью, – едва слышно выдохнул Волк.
– Дам тебе день. Отрежь прошлое. Здесь, на этом месте, завтра тебя будет ждать вот он. – Йен отвернулся, пошарил в углу дивана… и метнул на пол кареты тяжелый мешочек. Звук не оставлял сомнений, внутри деньги. Наверняка золото. – Купи одежду. Добротную, но без причуд. Вымойся. Волосы отрежь короче. И еще. Не смей явиться, не исполнив поручение. Цену найма на хлебных полях ты указал, а вот условия мямлил, как площадной дурак. Не исправишься, велю выпороть. Это все. Мы отбываем.
Волк схватил мешочек, отступил на несколько шагов, прижимая золото к груди и часто кланяясь. Упал на колени, оказавшись на обочине. Проследил, как дверцу кареты бережно, не смея стучать, прикрывают. Как двое проворно поднимают коленопреклонённого начальника стражи, разгибают. Вот он неловко лезет в седло, поддержанный слугами. Утверждается там, обретает горделивую осанку… и продолжает старательно не замечать Волка. Хлопает кнут. Карета трогается. Процессия удаляется…
– Город, чтоб ему, – хмыкнул Локко, когда карета скрылась вдали. Высыпал на ладонь золото. Монеты крупные, много. – Парня жалко. Он прав, обрастет шерстью, и все. А что я могу? Такого в гнездо не втащить, он птица… – Локко улыбнулся шире, расправил плечи, глянул в небо. – Не нашего полета птица, вот так-то.
На душе наконец стало легко и светло. Йен был – человек. Йен не солгал ни разу. Потому что для всех дал это негодное имя – Волк. А по-настоящему назвал Локко. Йен принял помощь, хотя какую помощь может ему оказать не особенно умный дикарь из леса? Но Йен – принял. Поверил. Даже не стал вмешиваться, хотя решение продаться было мгновенным и необдуманным. Наверняка человек города нашел бы что-то более умное и тонкое.
– Локко, – едва слышно шепнул Волк. Новое имя казалось настоящим и очень важным. – Йен…
Он огляделся, запоминая место, и побежал прочь. За день надо ох как много успеть сделать! Гнездо нельзя подвергать опасности. Но дать знать о новых своих планах – надо. И поговорить с Вороном – надо. И усовестить Лисенка, он всегда норовит украсть хоть какую мелочь на новом месте. Ловок, а все равно попадается иногда, удержу-то не знает.