Цветочки Александра Меня. Подлинные истории о жизни доброго пастыря - стр. 93

Малые группы стали своего рода «религиозными университетами». В них зарождались формы будущего христианского просвещения нашей страны. Один замечательный молодой католик-англичанин как-то сказал мне: «У нас тоже есть братства мирян по изучению Писания, но они не так активны, как ваши. Мы не знаем иногда, с чего начать. Вам в какой-то мере повезло, что вы начинали в катакомбах». Да, он прав – русское религиозное просвещение XX века зарождалось в катакомбных условиях. И «с чего начать» мы знаем только благодаря нашему отцу Александру. Он поднял дело, почти немыслимое для одного человека: создал действующую систему религиозного образования. Притом в условиях, где это было почти невозможно.

Однажды Александр Иванович Зорин попросил меня помочь в уборке квартиры одной из наших прихожанок – Оле Ерохиной. Замысел этой генеральной уборки возник вот как: батюшка был в гостях у Оли, и они с Мишей, её мужем, рассказывали отцу о своих планах. Планы были и в самом деле замечательными – Миша и Оля люди очень одарённые. Выслушав их, батюшка сказал: «Всё это прекрасно. Но сначала вам нужно привести в порядок свою квартиру». Квартира была на редкость захламлённой. Множество никому не нужных вещей, старых журналов, детских книжек, поломанных игрушек, просто мусора… Батюшка сказал, что всё это добро надо перебрать и большую часть его безжалостно выбросить. «Захламлённость дома свидетельствует о захламлённости души», – говорил он. Эта уборка должна была стать своего рода аскетическим упражнением. В духовной жизни очень важно уметь отказаться от балласта, от лишних вещей, как бы они тебе ни были дороги, победить свою привязанность к ним…

Батюшка сразу же включился в работу. Он никому ничего не поручал, старался брать на себя самую трудную и грязную работу – стирал пыль, двигал мебель, переносил тяжёлые связки книг и журналов. Мы пытались умерить его пыл, но тщетно. Даже в этом малом он оставался верен себе. Мы с отцом Александром разбирали старые журналы и газеты, решая, что оставить, а что выбросить. За работой, как всегда, разговаривали, много шутили, смеялись. Мне попался журнал с портретом Брежнева во всех «цацках». «Ну, этого уж точно на помойку», – сказал я, показав находку отцу. «Ольга! – громогласно воскликнул батюшка, – у тебя в доме есть какая-нибудь дырка, чтобы её этим заткнуть?» «Батюшка, дыркой дырку не закроешь», – ответил я. Мы расхохотались.

Однажды батюшке понадобилась наша помощь. С этим связано одно из самых замечательных начинаний, зародившихся тогда в приходе. Мы организовали небольшие плотницкие бригады. Помогали друг другу. Выполняли любые хозяйственные работы. Особенно отличались здесь «рукастые», мастеровитые наши прихожане. Но и «безрукие», вроде меня, во время работы чему-то учились. Кто-то шутя спросил батюшку: «Вы что же, хотите в приходе тимуровскую команду организовать?»