Цветочки Александра Меня. Подлинные истории о жизни доброго пастыря - стр. 70
В храме
Он предстоял Святым Дарам с таким же трепетом
и благоговением, как Моисей – Неопалимой Купине.
Георгий Чистяков
Наталья Габриэлян
В конце июля я пошла в церковь Сретенья Господня рано утром вместе со своей соседкой Александрой Дмитриевной. Церковь была пронизана лучами солнца, народу было не очень много, и я стояла впереди, слева у алтаря. Отец Александр пел вместе с хором. Когда он начал петь «Отче наш», подхватила вся церковь. Как он пел! Какое вдохновенное у него было лицо, как сияли его глаза! Люди пели самозабвенно. Я подумала: вот это, наверное, и есть «ангели поют на небесех»! Мне не забыть его лица в те мгновения. Я видела его лицо ещё не раз. Видела его задумчивым и радостным, видела его лицо, когда он отвечал на вопросы, иногда непростые – оно становилось строгим и напряжённым. Но такого лица, вернее – лика, как тогда в храме, когда он со всеми вместе пел «Отче наш», я больше не видела никогда.>[17]
Андрей Ерёмин
Отец Александр служил величественно и трепетно одновременно. В его действиях, движениях не было поспешности, но не было и стилизации. Он не затягивал и без того длинные православные службы. Но с большой болью относился ко всякому неблагоговейному поведению в храме. «Только любовь, вера и благоговение, – говорил он, – угодны Богу, всё остальное – на втором месте. Поэтому молящиеся должны беречь своё сердце, чтобы не оскорбить святыню».>[18]
Особым чувством было исполнено его служение литургии. Вот где был источник сил для крестоношения – для всех тех огромных нагрузок, что он нёс в своей жизни!>[19]
Однажды он сказал, что каждый раз переживает Евхаристию как личную Пятидесятницу. Поэтому такой болью отзывались в его сердце театральность, статичность, магический характер некоторых моментов православного богослужения – всё то, что привнесено традицией обрядоверия. Как-то он сказал: «Я прихожу в храм на великие страдания и знаю, что не идти – нельзя».>[20]
Непонятно, откуда у него брались силы. Как-то раз на моё предложение помочь ему поднимать детей он ответил, что когда держит ребёнка на руках, то думает: «Вот таким младенцем был наш Господь на руках Своей Матери». Это давало ему силы совершать таинство Крещения детей неформально, с благоговением, несмотря на усталость.>[21]
Когда к нему однажды приступили с претензией, что он провожает в последний путь людей, возможно, никогда не ходивших в Церковь, батюшка ответил, что «каждый священник во время похорон, во время отпевания по-разному чувствует сердцем судьбу умершего человека. И иногда, действительно, бывает до того тяжкое мучительное ощущение, что, казалось бы, остановился и не стал совершать погребение. Однако, –