Цветочек. История о заигравшемся лицедее. Том 1 - стр. 37
Среди высокой травы неожиданно появился плетёный бок здоровенного гнезда, а из него медленно, закрывая солнце тенью, поднялась чешуйчатая зелёная тварь с клиновидной мордой.
У нага морда была нормальная. Довольно разбойная, но во дворце половина стражников с такими же лицами. А вот тень от него расползалась едва ли не больше, чем от виверны. Наг широко улыбнулся, и его добродушного оскала хватило, чтобы разбудить в Дейне благоразумие.
Господина не обижает, Шширар на него не бросается, значит, не опасен.
– Хороша, – широченная грудь нага волнующе-тягуче поднялась и опала. Как кузнечные меха. – Везёт тебе, поганцу. Вроде и в неприятности вляпался, а в какой компании сидеть придётся… – и неожиданно обратился к Дейне: – Ты уж на него не серчай. Парень он добрый, просто боги дурью наградили.
– Грешно злиться на обделённых богами, – степенно отозвалась женщина и подхватила оторопевшего Ссадаши под локоть. – Господин, дверь там, я провожу.
Вааш проводил их обескураженным взглядом и озадаченно пробормотал:
– Экая смелая на шутки, – и, подумав, добавил: – Или не шутила? Ссадаши, поганец, ты чего ещё натворил? – рявкнул наг, но троица успела скрыться за витражными дверями, выскользнув в парк.
Солнце уже поднялось высоко, и воздух наливался жаром и сочным запахом цветов. В императорском парке произрастало великое многообразие всякого разнотравья, над которым тяжело порхали уже отяжелевшие бабочки и юркие деловитые пчёлы. В густых кронах деревьев перекликались птицы, кто-то шуршал ветками в кустах – Дейна с досадой различила среди листьев яркую ткань мужского кафтана и вроде бы услышала томный вздох, – а в ближайшем пруду плескалась рыба. Ловить её запрещалось, но под вино гости и придворные порой нарушали запрет. Впрочем, пьяная рыбалка наносила ущерб скорее окрестным кустам, чем драгоценным карпам.
Дейна не лезла с расспросами ни к господину Ссадаши, ни к господину Шширару. Хотя последнего стоит отловить чуть позже и расспросить о привычках и вкусах господина. Может, он не переносит чего-то, боится или, наоборот, страстно, до слёз обожает. Дерри… то есть её высочество, к примеру, горько рыдала, когда в недавнем пожаре – ещё в поместье – сгинула вся серия книг по растительным ядам от мастера лекарского искусства господина Ижѐна Фану̀зского. И не обронила ни одного печального вздоха по начисто сгоревшей гардеробной.
Шширар тоже желал пообщаться с хранительницей наедине. Об обмене опытом он, впрочем, не думал. Главной его заботой была и оставалась безопасность наагалея, от которого зависело благополучие рода Фасаш. Вряд ли императором двигало лишь желание оградить гостя от возможной опасности. Наверняка он велел проследить, чтобы ушлый наагалей не засунул нос куда-нибудь ещё. И кто знает, на что пойдёт хранительница, чтобы удержать господина на месте. Да и на что она способна?