Цвет ночи - стр. 46

Кинли шипел и скалил зубы, когда мы подходили к мрачным фигурам костомах; я даже взяла его на руки, чтобы успокоить и быстрее провести мимо них. Когда мы оказались в хорошо знакомой мне спальне, Ян плотно закрыл за нами дверь, а я мимолётно задумалась о том, присутствовали ли за ней костомахи и ранее, когда я спала здесь в прошлый раз. Неужели они всё это время были так близко? Я просто надеялась, что Константин действительно контролировал их, и что они ни в коем случае не ослушаются его, поддавшись соблазну человеческой энергии, которая была для них столь желанна и привлекательна, и не ворвутся в эту комнату, когда я останусь в ней одна.

По приходу я пересаживаю Кинли на кровать, и он, переминаясь с лапы на лапу и взмахивая крыльями, начинает кружить по ней, подыскивая себе удобное место. Самая я присаживаюсь на её край и оглядываюсь. Ян стоит у окна, его руки скрещены на груди, но поза расслаблена – он прислоняется спиной о косяк стены. Очертания его силуэта подсвечиваются лунным светом, бьющим через стекло; его яркие ледяные лучи пробиваются сквозь волосы дракона, серебря их, придавая им неестественный цвет.

– Неважно выглядишь, – констатирует он.

Я не обиделась. Я знала, что под моими глазами, скорее всего, сереют синяки. И взгляд не такой живой, как раньше; он, как и моя душа, был в половину лишён былого свечения, если не полностью.

– Мне снятся кошмары, – отвечаю я.

Точнее не кошмары. А странные сумбурные видения, которые порой страшили меня.

– Если ты плохо спишь, я могу подарить тебе хорошие сны. Просто попроси.

Помню, как он проник в мой разум в прошлый раз, когда мы очутились в его городской квартире. Помню, как он шагнул в чертоги моего разума и пропустил мои воспоминания сквозь фильтр по моей просьбе забрав то, от чего я хотела избавиться: от ужасающих картин гибели моей семьи. И я знала, что он может прямо сейчас раз и навсегда лишить меня кошмаров. Но в какой-то степени, я не хотела, чтобы он видел их. Ведь в них был он сам, пугающий и чужой. Там же были и мои тревоги и сомнения по поводу увиденного, хоть оно и не было правдой. Там же были мои страхи относительно того, что теперь было очевидным: Ян некто другой – не тот, кого я знала ранее. И я не хотела поднимать эту тему. Не хотела переступать границы, вернуться обратно за которые уже не получится.

Я отрицательно качаю головой. Выдыхая громче и тяжелее, чем обычно, я с таким же трудом втягиваю в себя вязкий воздух и повторяю про себя предупреждение, что мне лучше не концентрироваться на дыхании, иначе начну ощущать удушье. Развязывая тесёмки шнуровки на корсете, я ослабляю его, намереваясь высвободиться от верхнего нарядного платья перед сном.