Цвет ночи - стр. 42
Вдыхая пар с запахом крапивы, я пыталась понять, что могли значить слова Яна. Они справедливо наталкивали меня на мысль о том, что у клана цмоков, в котором сейчас я столь праздно проводила время, были какие-то разногласия с правителем ада.
Сделав очередной глоток, и чуть поморщившись от вязкого вкуса, я тихо сказала:
– Значит, когда придёт проводник, вы все отправитесь в пекло. Тайком.
– Не все, – поправила Валентина. – Пойду я, Ян и Алексей – ещё один наш брат. Если, конечно, он соизволит, явиться сюда.
– Он приедет позже, если захочет, – ровным тоном произнёс Ян. – Он уже в курсе происходящего.
– Как обычно, – вдруг фыркнула Валентина, и спародировала слова Яна его же интонацией: – «Если захочет». – И её голос внезапно пропитался словно ядом и грубостью: – Приедет, когда его эгоистичному величеству захочется нам, наконец, помочь. Когда превозмогая себя и откладывая все свои важные дела в сторону, он решит посетить общество нашей семьи. Которая, как будто, его не касается.
Все за столом молчали. Лицо Константина было непроницаемо и безэмоционально. Велес и Гай непринуждённо взялись за дымящиеся чашки. А Ян, задумчиво сощурив глаза, встрепенулся:
– Так ты, значит, говорила и обо мне, когда я ушёл?
– Ты знаешь, о чём я, – возразила дракониха. – О том, что Алексей всегда ставил нас на последнее место и когда требовалось его участие делал вид, как сейчас, что преподносит величайшее одолжение, а мы – чокнутые неблагополучные родственники – отвлекаем от его собственной счастливой жизни.
Ян вздохнул. Теперь молчал и не возражал ей. Остальные словно не вслушивались в их разговор. И цмок лишь повторил, завершая на нейтральной ноте небольшую перепалку:
– Если захочет, он приедет.
Алексей, отметила про себя я. Ещё одно новое имя, ещё один загадочный и неоднозначный член семьи. А затем, сообразила…
Отвечая на мой вопрос о походе в ад, Валентина назвала не всех. Машинально повернувшись к Константину, я почти спросила его вслух о том, не останется ли он здесь, со всеми своими костамахами? Разве он никуда не пойдёт?
– Между прочим, меня единственного во всех мирах не могут расщепить, – произнёс он после того, как молчал весь вечер.
Его лицо выглядело суровым, а интонация – требовательной.
– Да, – согласился Ян, а затем бескомпромиссно добавил: – Именно поэтому ты и останешься. Ведь ты сам можешь убить там кого-нибудь, кого убивать не нужно. Не стоит создавать лишних… неудобств.
Константин напряжённо раздумывал.
Не знаю, откуда я взяла смелость, но, ещё раз повернувшись к нему, я спросила: