Цвет крыльев. Черный. - стр. 33
А отказ возлюбленного? Когда из тебя, еще живого, вырывают сердце, заменяя его куском колючего льда. И ты продолжаешь жить, служить свету. Но каждую секунду своей жизни ты помнишь того, кого полюбил. И раз за разом, минута за минутой и год за годом твое сердце разбивается на мельчайшие осколки.
Люди говорят, время лечит, но это вовсе не так. Ведь даже и через тысячи лет ты не перестанешь любить того одного, единственного, кого выбрал. И даже через тысячи лет тебе не будет менее больно. Эмоции не угаснут, не сгладятся, а будут продолжать выжигать твое сердце. И ты будешь помнить каждую минуту без возлюбленного. Просто не сможешь ничего забыть.
Иногда такие ангелы уходят в ангелы Смерти. Сладкое забытье бесчувствия и холодного рассудка кажется им куда предпочтительней, чем вечная тоска, и пусть даже светлая, грусть.
– Она не заслужила этого. Кто угодно, только не она, – голос Криса прозвучал из темноты, отвлекая Дэймона от его мрачных мыслей, – за всю свою жизнь она не сделала ничего дурного. Она просто не в состоянии причинить кому-то вред, или зло. Она такая светлая, самоотверженная, готовая на все ради своих близких и друзей. Она, как никто другой, достойна жизни.
– Да, но наверху решили совсем иначе, – горько усмехнулся Дэймон.
– Может они и не правы, но твои поступки…
– Вот только лекции мне читать сейчас не надо!
– Ты же знаешь, что происходит с падшими. Ты знаешь, какую цену приходится платить.
– Я справлюсь.
– Все так говорят, но в конце концов, ты станешь, как Люцифер. Надменный, никого не любящий, без тени сомнения развязавший столь губительную и столь беспощадную войну.
– Не сравнивай меня с ним. Люцифер пал от своей собственной гордыни. Вряд ли он любил хоть кого-то, кроме самого себя. Он был слишком эгоистичным, слишком своенравным.
– Своенравным, как и ты, – хмыкнул Крис, – и тоже первый, в своем роде.
– На этом все наше сходство заканчивается.
– Может. Но ты все равно не справишься с тьмой внутри. Никому еще не удалось справиться.
– Да что ты про это можешь знать, мистер Праведность, слишком покорный, чтобы сделать хоть что-то? Нет во мне никакой тьмы! – конечно, Дэймон лгал, ведь мрак уже пожирал его изнутри.
И Крис прекрасно знал, что он лжет.
– Ты можешь все отрицать, но ведь ты и сам знаешь правду. И однажды тьма поглотит тебя. Разве ты хочешь, чтобы она была этому свидетелем? Разве хочешь, чтобы она видела, как ты год за годом катишься вниз, в пропасть, откуда уже нет возврата? Разве ты хочешь, чтобы ее, такая чистая душа, гасла рядом с тобой, отравляясь твоей злобой?