Цвет греха: Алый - стр. 11

Пресвятое дерьмо!

Ну, за что мне всё это?!

– Мой телефон. Упал, – поясняю, обречённо вздыхая, в надежде, что он сперва пододвинется.

Бездонно синий взор плавно смещается от экрана своего телефона ко мне. Будто сканирует, пристально разглядывая, разбирая на части, совсем не спешит что-либо менять.

– Если упал, подними, – предлагает мужчина.

И да, млин, никуда не отходит!

Самым бессовестным образом ждёт, похоже, то самое, о чём я в невыразимых муках думаю всё это время.

Хорошо, я не особо гордая.

Правда, именно с таким видом я всё-таки нагибаюсь, останавливаясь чуть сбоку от того, кому, определённо, кажется очень забавным и заманчивым сворачивать мне кровь.

Дважды хорошо, что на этот раз он никак не комментирует!

И даже по-джентльменски галантно открывает и придерживает для меня дверь, перед тем, как выходим.

Дальше…

Наверное, надо попрощаться.

Или предложить его подвезти?

Нет, пусть сам добирается.

А с меня хватит!

Напомогалась…

К тому же, со способом добираться куда ему там нужно, никаких проблем у незнакомца нет. Едва мы оказываемся на улице, я натыкаюсь на два здоровенных джипа, похожих на тот, из которого я забрала мужчину, находящегося у меня за спиной. Останавливаюсь как вкопанная. Ноги дальше идти не хотят. Нельзя не заметить и не обратить внимания ни на сами тачки, ни на двоих индивидуумов, которые рядом с ними.

– Салют, Эва, – здоровается тот, что самый высокий.

Блондин, хранящий лукавую усмешку на губах, разглядывает меня с не меньшим интересом, нежели другой, рядом с ним. Небольшая щетина на скулах и всклокоченные волосы придают ему налёт неряшливости. Но это впечатление обманчиво. Его идеально выглаженный костюм в светлых тонах стоит целое состояние. Я слишком хорошо знаю таких, как он, чтобы верить в ложное представление о том, каким неаккуратным может быть этот человек. Меня вводит в ступор не столько само его обращение, сколько моё названное имя. И не просто знает. Совсем не скрывает. Наоборот, намеренно обозначает этот факт. Я нахожу этому тысячу оправданий. Ни одно не спасает. Ни одно, кроме:

– Заткнись, Айзек, – сухо отрезает тот, с кем из всех них я знакома чуть дольше. – Не лезь к ней, – звучит с проскользнувшим предупреждением, и мне действительно становится легче.

Настолько, что хватает смелости обернуться к незнакомцу:

– Береги себя. Ты себе ещё пригодишься.

Вместо прощания. Не знаю, что ещё ему сказать. Зачем вообще что-то говорю? Не хочется уходить совсем безмолвно, а ничего умнее придумать не выходит. Да и вся моя смелость заканчивается. Больше ни разу не оборачиваюсь. Добираюсь до своей машины, припаркованной неподалёку, и просто уезжаю.