Cuisse de Nymphe emue - стр. 7
Ева уснула. Судя по всему время было уже за пять часов утра. В соседних квартирах просыпались люди, были слышны голоса, суета, люди умывались, готовили завтрак, собирались на работу. Дима принял решение подняться к соседям за ключом. Он растолкал Еву, она смотрела на него сонными глазами и улыбалась. Они вышли на площадку, Дима вызвал лифт, приехал грузовой, они сели в него и Дима снова почувствовал аромат, но слабый. На мгновение он подумал, что он исходит от Евы. «А как ещё объяснить его появление? И что это за странный аромат, парфюм с какими-нибудь феромонами, или вообще какая-то секретная разработка?» – думал Дима.
Ключ был взят. Дима принялся за приготовление завтрака, после чего пошёл в душ, чтобы согреться. Он задернул душевую шторку и включил горячую воду. Когда он мылился, то заметил в запотевшем зеркале отражение Евы, она подглядывала за ним. «Что она делает?» – подумал Дима.
Девушка смотрела на его тело и гладила своё. Дима прикрыл гениталии руками и она тут же тихонько закрыла дверь ванной комнаты. «Какого черта это было?» – подумал Дима.
Приняв душ, парень вышел на кухню и в нос ударил уже знакомый аромат. Мысли о завтраке вызывали лёгкую тошноту. Гормоны подпрыгнули, половой орган наливался кровью, как будто он смотрел на обнажённую девушку. Дима быстро ретировался и сел за стол, чтобы Ева не видела его выпирающего достоинства. Он взял вилку, наткнул на неё бекон и помидор и отправил в рот, затем сделал тоже самое ещё раз, запил всё чаем и встал из-за стола.
– Слушай Ева, мне пора на работу бежать, – начал Дима.
– Хорошо, я буду тебя ждать, – сказала девушка.
– Хорошо, – растерялся от наглости девушки парень. Он понял, что Ева не собиралась уходить от него. – Ну, я пошёл. Постарайся не выходить из квартиры.
Но Ева не послушала Диму. Она вышла на лестничную площадку, услышав плач ребёнка. Капризная девочка обиделась на маму из-за того, что та ей что-то не купила. В этот момент поднималась соседка Димы, старенькая бабушка Нина Александровна. От Евы пошёл аромат и пробился в нос бабушки. В голову полезли дурные мысли, пошлые, необузданные. Она представляла, как катается во дворе на качелях, абсолютно голая, а перед ней скачут трое голых молодых парней со стоячими детородными органами. Нина Александровна начала креститься и пятиться в свою квартиру.
– Уйди от меня! Чур меня! Сгинь ведьма! – говорила она и осеняла Еву крестным знаменем.
По дороге на работу, Дима не мог избавиться от мысли, что Ева ему очень симпатична, но её таинственность пугала. Ещё он думал об этом странном аромате, он буквально сводил с ума, настолько, что перед глазами вставали пошлые и неприличные картины, с уклоном на какой-то животный фут-фетиш. Например Диме хотелось, было буквально неудержимое желание понюхать трусики Евы, стоять на коленях, уткнувшись лицом в её промежность, целовать её ноги. Диме стало не по себе, он никогда не испытывал ничего подобного. Страх того, что он болен проникал в сердце, его бросало в жар. Он спешил на работу, чтобы спросить о подобном у товарища, не прямо конечно. Он смотрел на своё отражение в зеркале заднего вида и сам от себя прятал свой взгляд.