Cудьба и долг - стр. 89
– Благодарю вас, барон. Вы благородны. Видите ли, так получилось, что я остался без денег, полностью проигрался, к чёртям собачьим. Я в Париже всего неделю, приехал из своего полка, из-под Ла-Рошели, чтобы уладить кое-какие семейные дела.
– Да, я всё понимаю. И теперь предлагаю нам не мешкать, и быстро уничтожить этих кур, паштеты, сыры и другое, пока они ещё окончательно не остыли.
И они с жадностью проголодавшихся молодых людей, которые никогда не жаловались на отсутствие аппетита, набросились на еду и вино. К концу вечера они перешли на «ты», и де Фонтене выразил согласие задержаться в Париже и стать его секундантом на дуэли с Тревилем.
Весь конец сентября, надеясь что Тревиль человек чести, а он таким и показался, и думая, что он уже в Париже, де Бриан потратил на поиски герцогини Марии де Шеврез, полагая, что раз она покинула Париж вместе с де Тревилем, то и вместе с ним она могла и вернуться.
Совместно с де Фонтене они побывали возле дома на улице Сен-Тома-дю-Лувр, купленного для своей жены покойным Люинем. Расспросив прислугу и понаблюдав за домом, они пришли к выводу, что герцогини нет. Также безрезультатно закончилось посещение замка Дампьер в Шеврезе, близь Парижа, принадлежавшего герцогу де Шеврез. И, несмотря на все уговоры и просьбы, в Лувр их не пустили швейцарские гвардейцы.
Де Бриану всё больше импонировало добродушие Фонтене. А пофехтовав с ним, он убедился, что он не плохой фехтовальщик, правда, больше полагающийся на физическую силу, чем на мастерство.
Фонтене рассказал де Бриану немного о себе. Он был опытным солдатом, пойдя в армию ещё в четырнадцать лет, и успев повоевать в начале двадцатых годов с гугенотами.
Незаметно, несмотря на то, что Фонтене был на восемь лет старше Бриана, лидером в их дуэте стал Александр. Шарль де Фонтене всецело полагался на его ум и проницательность.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
ДУЭЛЬ
«Франция – родина дуэлей, – писал граф Иоганн Церклас фон Тилли, фельдмаршал Священной Римской империи. – Я объездил большую часть Европы, побывал в Новом Свете, жил среди военных и придворных, и никогда и нигде больше не встречал такой роковой обидчивости, печальной наклонности считать себя оскорблённым и желания отомстить за оскорбление, по большей части химерическое… Установился предрассудок о том, что нет ничего благороднее и величественнее отваги такого рода, её блеск затмит собою всё, и бесчестный человек, который хорошо дерётся, не такой уж и бесчестный».
На дуэлях дрались не только дворяне, дрались все – от профессиональных солдат-простолюдинов и студентов университетов, до вельмож и титулованных особ. Участие в поединке считали хорошим тоном, данью моде, для молодых дворян он стал своего рода экстремальным и опасным развлечением, способом обратить на себя внимание.