Цитадели гордыни. Воплощение стихии - стр. 32
Взрыв у аэропорта, покушение, кто-то поднимает ставки? И направлено все на меня. Наблюдается нехорошая тенденция…
– Привет, – рядом опустилась Аня.
Давно мы с ней не виделись. Я сел.
– Привет. Как дела? Была на испытании?
Девушка кивнула.
– Страшно, – она помолчала. – Ты убил его?
Вопрос прозвучал глухо. Блин, следовало догадаться, что так просто все не пройдет. Это я, Воин, уничтожил опасность и уже забыл о ней. У других будет иное отношение к событию. Особенно у Созидателей.
– Он не оставил мне выбора, – мягко сказал я.
И накрыл ладонью руку Ани, успокаивая. Прошедший поединок оказал на нее сильное влияние, видно невооруженным взглядом.
Потрясение и шок – думаю, многие из студентов испытали эти чувства. Вот основное отличие между нами: я уже выбросил случившееся из головы с точки зрения эмоциональной привязанности и занялся анализом предшествующих событий.
Нормальная реакция после боя. Если каждый раз забивать этим голову, то запросто поедет крыша. Этому тоже учили боевых магов. Умению отстраняться от происходящего.
Когда чародей использует собственный дар для разрушения, он прогоняет через себя магию, которая на краткий миг становится частью его самого. Это сильно бьет по психике. Ты целенаправленно направляешь энергию, ставшую тобой, для убийства себе подобных. Такое не проходит без последствий для самосознания.
Вот в чем кардинальное отличие Воинов и Созидателей. Последние просто не могут смириться с этим.
Анька может создать боевое заклятье. Но не сможет его применить против живого существа, зная, что это закончится его ранением или смертью.
Случится надлом. Психика не выдержит, даст сбой.
В старину кланы очень много проводили экспериментов, пытаясь заставить Созидателей стать Воинами насильно. Но быстро поняли, что это бесполезное занятие.
Кто-то выдерживает и легко использует магию разрушения, а кто-то ломается. И этого не изменить никакими тренировками. Все зависит от психотипа конкретного человека, который, в свою очередь, вполне реально корректировать путем особого воспитания. Но это сработает, только если начинать с самого рождения.
Короче, мутная тема.
– Испугалась? – я обнял за плечи старую подругу.
Как-никак мы с ней знакомы с детства, еще со времен детского дома. В голове машинально промелькнули воспоминания.
Анька зябко поежилась.
– Когда артефакты взорвались, меня стащили со скамейки. Толпа понесла, я думала, что это никогда не закончится, – пожаловалась она.
Девушка уютно устроилась, оперевшись на меня и обняв себя руками.
– Я не знала, жив ли ты. А потом вокруг все закричали, и стало совсем страшно.