Цитадели гордыни. Воплощение стихии - стр. 27

Один-единственный, но при этом ставящий точку во внезапно вспыхнувшей схватке не на жизнь, а на смерть.

Он легко проломил последний слой обороны и резко ударил противника справа-налево, фактически разваливая фигуру статного красавца с кафедры боевой магии напополам.

Лев Александрович еще целую секунду стоял на ногах, затем одна половинка его тела упала, густым фонтаном брызнула кровь. Следом рухнула вторая часть, застыв рядом с первой грудой окровавленной плоти.

Все было кончено.

Златоградский лицей магии.

Пригород. Владения клана Мамонтовых.

Учебные полигоны. 15:50

– Ты зачем его прикончил? – Билецкий задумчиво рассматривал разрубленный пополам труп.

Я поморщился.

– Чертовы инстинкты сработали, – проворчал я и огрызнулся: – Чего ты от меня хочешь? Чтобы стоял и ждал, пока этот полоумный меня прикончит?

На самом деле претензии не по адресу. Ведь, по сути, это не я убил этого идиота, за меня это сделали отточенные рефлексы боевого мага Холодного Предела.

Я это понимал, и более чем уверен – Дмитрий тоже это прекрасно понимал. Не мог не понимать.

Мы с ним проходили сходную программу тренировок, где учили не думать в бою, а реагировать на уровне безусловных инстинктов.

Задумаешься – умрешь. Базовое правило подготовки любых боевых магов.

В прямом смысле ты даже не сражаешься, ты привносишь гармонию в мир, где алым пылают источники опасности. Ты гасишь их и остаешься в живых, тем самым становясь победителем.

– Думаешь, он спятил? – Билецкий махнул рукой.

Подошли два коронера в ветровках Департамента Хранителей Тишины. Останки мертвого мага погрузили в черный пластиковый мешок. Фургон судмедэкспертов стоял у границы учебного полигона. Несколько патрульных вели опрос свидетелей. Место происшествия оградили уже знакомые желтые ленты.

Дерьмо! Я эти ленты уже сегодня второй раз вижу. Как-то не заладился денек.

– Понятия не имею, – честно ответил я. Задумался, вспоминая поединок: – Сначала все шло нормально. Потом в какой-то момент у него будто поехала крыша. Взгляд стал каким-то пустым.

– Пустым? – заинтересованно переспросил Дмитрий.

Я кивнул.

– Да, сначала он был злым или скорее раздраженным, что, в общем, неудивительно, учитывая ситуацию. А потом его глаза стали какими-то остекленевшими, – я уточнил: – Это уже перед самой последней атакой.

– Остекленевшими, – задумчиво повторил Билецкий. Он повернулся ко мне. – Думаешь его обработали?

Я нахмурился.

– В смысле? Настроили лично против меня? Вряд ли. Даже под влиянием самых сильных эмоций он бы не осмелился пойти на нечто подобное. Он же не самоубийца.