Циклоп и нимфа - стр. 23
Скворцов отдал им свой собственный щегольской портфель для документов. Катя собрала туда бумаги.
Все трое вышли из отдела. Скворцов вызвался проводить Катю и Клавдия до середины пути – он планировал опросить охрану Олимпийского комплекса, которая обычно обходила «свой» берег в ночное время. И Скворцов собирался узнать – не заметили ли охранники чего-либо подозрительного в ночь смерти Псалтырникова, так как его дом и большой участок выходили прямо на Бельское озеро.
– Все же ты спецслужбы со счетов не сбрасываешь, – хмыкнул на это Мамонтов. – Раз – и в ад отправили старика.
– Псалтырникову шестьдесят пять лет, – сказал Скворцов. – Не такой уж и старик. Но да, среди праздновавших он был самый старший. Его секретарше-экономке шестьдесят четыре. Остальные все гораздо моложе его.
Клавдий кивнул и распахнул дверцу черного внедорожника – Катя узнала его машину.
Поехали через Бронницы. Катя узрела пенаты, давшие ей кров минувшей ночью, дом ювелирши. И тот самый дом с привидениями – бывшую гостиницу Крауха. Его пыльные темные окна, казалось, не пропускали внутрь дневной свет.
– Между прочим, этот наш архитектурный памятник – собственность Псалтырникова, – сообщил ей Скворцов. – Городская администрация его Псалтырникову за рубль продала с условием непременной полной реставрации. Памятник истории города – и сломать нельзя, и покупать его никто не хотел. Здесь люди не суеверные, но с этим домом отчего-то не связывались. Псалтырников обещал все отреставрировать. А теперь снова здорово. Сынок его вряд ли всем этим заниматься станет.
Катя смотрела на дом за забором. Такое впечатление, что это лишь часть строения. Трактир, гостиница и постоялый двор не поместились бы под этой крышей. Здесь, видно, прежде было что-то еще – может, пристройки, флигеля.
Там ведь тоже кого-то убили… Кого? За что? И как странно – тот, кто захотел вернуть этому месту прежний облик, теперь тоже мертвец.
Глава 6
«Невидимкою луна освещает снег летучий…»
9 февраля 1861 г. Гостиница-трактир Ионы Крауха
Бронницкий уезд
– Они словно преследуют нас, эти комедианты!
Клавдий Мамонтов приоткрыл окно – навстречу вьюге и снегу. В номере крепко пахло потом. Да и накурено было преизрядно.
А за окном на улице, напротив гостиницы и трактира, горели три больших костра, и в багровом свете пламени под музыку флейт, кларнетов и скрипок (все та же старинная мелодия – Les Indes Galantes) танцевали и декламировали актеры старой крепостной труппы. Выглядели они небывало в теплых тулупах, в своих кудлатых завитых париках и с золотыми масками, закрывающими лица. И поэма была все та же – «Полифем и Галатея».