Цикл «Просветители». Серия «Заповедник человечества». Книга первая: Стороны монеты - стр. 23

Утопия – это миф. Утопия не может существовать, ибо сложная система упирается в неразрешимые тупики, которые разваливают всю систему. Утопия возможна лишь для кого-то конкретного, лишь для одного! Одного эгоиста! Но сон на то и сон. Во сне, в созданном сне! Эгоизм простителен, а потому там всегда должно быть хорошо. Вот только сейчас в утопии Святогора не хорошо. Странное чувство дискомфорта рушило творимый мир. От этого чувства Святогор проснулся. В палатке было чуть светло и пахло как-то неприятно. Рядом сопели дети и Святогор сонно оглядел палатку. Неуверенными движениями он приблизился к выходу и поднял полог. Замутненный взор разглядел молочно-желтую дымку и еле-еле различаемые палатки.

– Туман… – вялым, еще сонным голосом произнес Святогор.

Мозг перезагружался и Святогор не сразу понял. В палатке стоял отчетливый запах нашатыря, а глаза слезились отнюдь не со сна. Когда мозг закончил загрузку и первая порция адреналина ударила в голову, Святогор заорал дрожащим голосом во все горло, осознавая, что видит:

– ТУМАН! ТУМАН! ТУМАААААААН!

Святогор запер палатку и принялся трясущимися руками закрывать щели. От крика все трое детей подскочили, словно их кипятком ошпарили. Они не сразу поняли, но видя, как Святогор закрывает все щели, опережая свои мысли, ринулись помогать. С трудом владея руками, все четверо затыкали каждую маломальскую щель. Послышались голоса:

– Мать вашу! Закрывай! Закрывай!

– ААА! Фу! Что это?!

– Черт! Черт! Черт!

– Давай! Давай!

В лагере царила паника. Потревоженный пес зашелся лаем. На короткое время паника стихла и в лагере повисла тишина, нарушаемая коротким лаем собаки. Санек отозвался первым:

– Все целы?! Отзовитесь?

– Я цел. Ковалев. Со мной трое детей, все целы, – отозвался Святогор.

– Со мной… Да цыц ты! – гаркнул Санек на лающего пса. – Мария Евдокимова, мы целы.

– Матросов и Захарова – целы, – просипел Макс.

– Я и Женечка – целы, – тонким голоском пролепетала Клавдия Михайловна.

– Мы тоже! – послышался тяжелый голос. – Зубарев и Владыкова с мелким.

Короткая пауза.

– А где Шелепин? – произнес Санек. – Шелепин! – закричал Санек. – ШЕ-ЛЕ-ПИН!

– Он… Он же караулил, – отозвался Сергей Зубарев.

– Твою ж… – послышался голос Санька.

Все вдруг осознали, что Шелепин не отзовется, сколько его не кричи. А на вопрос: почему? Всем был красноречивый ответ. Снаружи был туман и его острый нашатырный запах говорил о том, что он был кислотным.

Ожидания затянулись на два часа.

Поднявшееся Солнце рассеяло туман, давая всем возможность выйти наружу. В дымке серых облаков зияли просветы голубого неба, из которых на землю падал утренний свет. Туман рассеялся, но запах нашатыря все еще висел в воздухе и, во избежание риска, все были в повязках на лицо. Весь лагерь искал несчастного Шелепина. Лишь через час его обнаружил Макс.