Чужой ребенок - стр. 11

– Сам потерял, сам и ищи, – сказала Лариса, – я в твои игрушки не играю.

– Где? Где моя лодка?

– Я не знаю. – Лариса готовила обед. К тому же у нее целый день раскалывалась голова.

– Все, я уйду от тебя! – закричал Даня.

– Куда? – спокойно поинтересовалась она.

– В другой дом.

– В какой?

– В другой. В любой.

– Иди. Видеть тебя не могу. Собирайся и иди.

Она думала, что сын испугается. Идти ему было некуда. Он это прекрасно знал.

Но Даня достал из шкафа свою спортивную сумку и начал запихивать в нее вещи – пижаму, цветные карандаши, игрушки, футболки. Лариса стояла и смотрела. Еще отметила – собирает все, что нужно. Надо же… Даже носки положил.

– Я все равно узнаю, где ты будешь, – сказала Лариса.

– Не узнаешь. Я так спрячусь, что ты меня никогда не найдешь.

У нее уже звонко стучало в висках. На затылке лежала тяжелая плита и давила, давила. Лариса пошла в комнату и легла. «Пусть делает что хочет», – подумала она.

Даня, протащив сумку по коридору, вышел на лестничную площадку. Она слышала, как хлопнула дверь.

– Вот дрянь, – вслух сказала она.

Потом не выдержала и вышла в коридор. Подошла к двери и посмотрела в глазок. Никого. Закрыла дверь и вернулась в комнату.

Прошло десять минут. Лариса не следила за временем специально, просто часы висели на стене. Напротив дивана. В дверь позвонили.

Она встала и пошла открывать. Данька ломился в дверь руками, ногами. Долбил и кричал: «Мама, мама, пусти меня!»

– Ну что, вернулся? – спросила она.

– Ты не хотела меня пускать! – крикнул он.

– Я случайно дверь закрыла. Сам виноват. Не надо было уходить. Устроил тут представление.

– Ты не хотела меня пускать, ты не хотела меня пускать! – повторял Данька.

– Перестань молоть чушь. Заходи уже.

– Я все равно уйду, – буркнул он, – через десять дней.

– Почему через десять дней?

Он не ответил. Пошел в свою комнату. Лариса опять легла. Закрыла глаза. Слышала, как дверь в комнату Дани то открывается, то закрывается. Надо было встать и пойти обедать. Время. Режим, Лариса заставила себя подняться. Подошла к комнате сына. На двери скотчем была прилеплена бумажка с надписью корявыми печатными буквами: «Ни входит. Ни биспакоить».

Лариса постучалась.

– Что? – откликнулся Даня.

– Иди обедать, – сказала в дверь Лариса, – и разбери сумку.

– Ты мне поможешь? – спросил сын, распахнув дверь. – Давай вместе? – Он хотел помириться. Лариса видела, что Данька расстроен.

– Нет, сам собрал, сам и разбирай, – не сделала шаг навстречу она.

В этом они тоже были разные. Данька взрывной, но отходчивый. А Лариса долго помнила обиду и не умела прощать. Ни сразу, ни потом.