Чужой ребенок - стр. 11
— Да я-то войду, — участковый откидывается на кресле, складывает пухлые пальцы на животе, — но заявление от владельцев точки имеется… Я ему обязан дать ход…
— А… Как можно повлиять на то, чтоб они забрали заявление? — вкрадчиво интересуюсь я, — вам же тоже лишнее дело не нужно…
— Ну… Учитывая, что тут у нас вполне хорошая доказательная база для фигуранта… — рассуждает участковый, но потом опять вздыхает, смотрит на меня усталым взглядом, — Анна Викторовна, думаете, мне очень сильно хочется ребенка привлекать по статье? Ставить на учет? Но я обязан, понимаете? Есть официальный документ… Естественно, никто его в колонию не посадит, возраст не тот, да и это – первый эпизод, но материальный ущерб придется возместить. Либо договориться с владельцами точки… Пока я могу его выпустить под вашу ответственность…
Я , помедлив, киваю.
Ну а куда деваться?
Ваньку я тут оставить не могу. Просто не могу.
Черт, надо же так глупо влететь?
— И да, я бы советовал переговорить с вашей сестрой о воспитании сына. Я получил информацию от школы о составе семьи, характеристики на нее. Там все не очень благополучно, вы в курсе?
Киваю. «Не очень благополучно» – вообще не те слова, которые в данной ситуации употребимы.
— И сейчас я бы хотел видеть его мать. Я, вообще-то, совершаю должностное преступление, идя вам навстречу и отдавая ребенка не его законному представителю. Я вас на порог не должен пускать, понимаете?
— Да, — торопливо киваю я, — и я вам благодарна очень... Очень… Просто Ваня… Он больше со мной бывает… Привык меня в контактах первой указывать, понимаете?
— Договаривайтесь в владельцами магазина, чтоб они забирали заявление, — сухо прерывает поток моего бреда участковый, — и , на будущее, лучше следите за племянником. Он рано начал нарушать закон.
— Да, обязательно, да, конечно…
Ванька, все это время сидящий в соседней комнате, смотрит на меня взволнованно и напряженно.
Словно ждет, что я сейчас во всеуслышание заявлю, что знать не знаю его.
И оставлю здесь.
Но я улыбаюсь. Подхожу и легко ерошу непослушные длинные волосы на макушке.
— Привет.
— Привет, Аня.
Сопит, ежится от моих прикосновений. Не привык? Неужели, его мама так не гладит?
Смотреть на осунувшееся, серьезное лицо почему-то больно, я торопливо отвожу взгляд и, кивнув на прощание участковому, иду к выходу.
Ванька топает за мной.
На улице щурюсь на солнце, вздыхаю… И достаю пачку сигарет.
— Вредно, — сурово говорит Ванька, — убери.
— Тоже мне, командир, — хмыкаю я, верчу в пальцах уже добытую из пачки сигарету… И засовываю обратно. Выкинуть надо, наконец… Бросила же, зачем таскаю?