Чужой муж, чужая жена - стр. 6

— Стой, Ева! Упадёшь же! — бегу за дочкой.

Разбитые коленки, локти и подбородок наше всё. Летом Евушка королева нашего двора по количеству решёток из зелёнки или йода. Как не следи за ней, она всегда умудряется погнаться за мальчишками и упасть. Этим летом дочь напугала меня до полусмерти, когда залезла с соседским мальчиком на дерево. Хорошо успела её поймать. Прямо как мы с Никой в детстве, такие же непоседы были.

Ловлю Еву в коридоре за руку. Выпрямляюсь и чуть ли не врезаюсь в высокую фигуру. Втягиваю носом воздух, ощущая слишком знакомый запах. Тот, что забыть за столько лет не смогла, как бы не пыталась. Родной аромат, к которому примешивается запах табака. Поднимаю голову, и натыкаюсь на голубые глаза.

Он. Замираю в оцепенении. Дышать не могу. Сердце сжимается в панике. А жар его тела даже несмотря на то, что между нами несколько сантиметров, плавит мою кожу через ткань сатинового красного платья. Мне хватает одного взгляда, чтобы понять, что ничего не прошло. Процесс полного саморазрушения запускается по новой.

Антон. Какой же он стал. Ведь ему уже тридцать один. Статный, высокий, щетинистый подбородок и стильная стрижка на светлых волосах. Дорогой тёмно-синий пиджак, светлые джинсы, и светлая рубашка, расстёгнутая на пару пуговиц. Плечи нереально широченные. Заметно, что подкачался, раньше был совсем худенький. Черты заострились, стали мужественнее.

Бог ты мой! Как же он притягателен. Невероятно. С годами только красивее. Взросление ему к лицу, больше чем Егору. Редкие фото в его профиле не передавали и частицы реальности. Они не передавали его фантастическую харизму и неотразимость. Откуда в Жуковском вся эта хищная властность, которая готова снести меня с ног? Ещё три с половиной года назад он таким не был.

— Здравствуй, Ксюша.

Самоуверенная незнакомая мне улыбка, дерзкий взгляд голубых глаз, а я готова умереть прямо на месте. Потому что рассудок больше не в порядке. И сердце не в порядке. И он видит, знает, что это из-за него. Это полнейший крах. Как же я влипла!

5. Глава 5

— Здравствуй… — радуюсь, что не дрожит голос.

Зато дрожат руки, опять. И ноги не слушаются, не желая удерживать меня в вертикальном положении. А он осматривает меня не стесняясь. И отодвигаться даже не думает.

— Ты изменился, — говорю зачем-то я.

— Все меняются. Ты тоже другая. Платьице такое скромное. Волосы отрезала, но тебе идёт, — хрипотца в его голосе отдаётся мурашками по коже, а во взгляде скользит что-то такое, нагловатое, животное.

Он замечает. Конечно, замечает, ведь раньше так любил мои длинные волосы. Я долго пыталась сохранить их после беременности, но не вышло. Пришлось остричь.