Чужой. Море Печали - стр. 10
– Ты не умрешь. Ты мне должен кучу денег, – Рэнд поднялся и посмотрел в направлении дальнего края платформы. – Сейчас они закрепят эту штуковину.
«Проиграешь такому пару партий в покер – и он никогда не даст тебе об этом забыть».
Нависавшая над ним платформа снова дернулась, но на этот раз стала отползать в противоположную сторону. Декер выдохнул с протяжным фууууух и стал надеяться на лучшее. В ушах все еще шумело, но уже потише. Потом он заметил какое-то движение слева от себя.
К нему направлялись Марковиц и Хершель. У Марковиц в руках была походная аптечка с аварийным набором медикаментов, а на лице – обеспокоенное выражение. Впрочем, она всегда так выглядела. Хершель же был, как всегда, спокоен. Совершенно бесчувственный человек, но, по опыту Декера, это качество в принципе присуще врачам.
Хершель махнул рукой Рэнду:
– Как думаете, сможете его вытащить по моей команде?
Тот кивнул и встал на колени. Хершель крикнул Бадехо:
– Эй, у вас там все готово?
– Да! – донеслось в ответ. – Будто сами не знаете!
«Голос у Бадехо такой, словно он врет». Возможно, в Декере говорил стресс – а может, и нет. Все вокруг выглядели очень нервными, и он догадался, что это из-за того, что сам он бледный как смерть. Он мог видеть свои руки, и они были бледнее, чем обычно – такие серовато-белые. «Интересно, сколько крови я потерял?» Он понятия не имел, но голова нехорошо кружилась.
Было такое чувство, словно не только нога, но все его тело висит в воздухе.
– Так, парни, я сейчас, кажется, вырублюсь, – сказал он не своим голосом.
Марковиц кивнула и стала рыться в чемоданчике с медикаментами. Хершель опустился на колени рядом с Рэндом и склонился так, что его лицо было в сантиметрах от лица Декера. Куда приятнее было бы, если бы это Марковиц так к нему наклонилась, но тут уж, как говорится, не до жиру.
Напряжение шло от Хершеля волнами, но его лицо оставалось совершенно невозмутимым.
– Все с вами в порядке, Декер, – сказал он, – хватит ныть. Все под контролем.
Декер кивнул. Говорить он больше не мог.
Воздух был затхлый и мертвый, но в темноте это не имело никакого значения. Они спали. Изредка один или двое просыпались на какое-то время, достаточное для того, чтобы обследовать окружающее пространство, а потом снова погружались в оцепенение.
Во время сна тратилось меньше энергии. Они становились очень слабыми, но продолжали жить. Только это было важным. Жизнь. Жизнь ради колонии.
Часто они чувствовали вибрацию с поверхности. Наружу выдвигались разведчики и видели бури, рвавшие в клочья окружающую среду, мощными ударами, словно молоты по наковальне, переделывавшие мир. Ярость стихии была одной из причин их сна.