Чужие подъезды - стр. 4

– Позвони, а, Валь… – попросила, бабаня. – Я боюсь без Илюши… током убьет.

Валя, чертыхаясь, разогнула уставшую спину, набрала номер редакции.

– Отдел писем… – сообщили в трубке детским голоском.

– Илью Семеновича, пожалуйста, – сухо обронила мать.

– И-лю-у-ша-а! – пропел голосок куда-то в пространство. – Тебя!

Валя долго ждала, пока сын возьмет трубку.

– Дорогая редакция, – также сухо сказала она, – мы купили кроликов, а у них в ушах завелась шелуха. Посоветуйте в вашей рубрике «О том, о сем»…

– Ну, короче… – перебил сын. – Что случилось?

– Ты не забыл, что бабаня ждет тебя к шести?

– Дорогие читатели, – приветливо ответил Илья, – для того, чтобы у кроликов не шелушились уши, нужно хотя бы один день воздержаться от звонков в редакцию, пусть даже речь идет о таком священнодействии, как стирка.

Он повесил трубку. Мать быстро набрала номер.

– Захвати полбуханки ржаного, – сказала она.

…У выхода из редакции на скамеечке сидел Семен Ильич – длинный, сутулый, в просторном сером плаще.

– Приветствую, Семен Ильич! – Илья подошел и сел рядом.

– Здравствуй, сынок! – воскликнул отец, приобняв Илью одной рукой, второй он придерживал какой-то сверток. – Ну, как ты, как дома?

– Да по-прежнему… Слушай, опять на тебе какая-то хламида.

Неизменно свежевыбритый, с аккуратно подстриженной седой головой, Семен Ильич все-таки выглядел всегда неухоженным, «неприбранным». Может быть, это объяснялось тем, что он покупал себе слишком широкие рубашки, брюки, джемпера – в одежде он любил чувствовать себя свободно, сказывались привычки старого геолога.

– Где – плащ?.. – спросил отец, оглядев себя. – А, это я в ГУМе купил, он импортный, польский. Ты считаешь, надо сузить? Ну, я прострочу на машинке. Илюша, вот какое дело, я условиться с тобой хотел… Мне в месткоме обещают путевку на май для Вали. В Евпаторию. Твердо обещают. Там от нашего министерства прекрасный санаторий – ванны, диетическое питание, нуты сам понимаешь…

– Ну?

– Для ее печени это необходимо – раз в году подлечиться. Так ты ей скажешь, что у себя в редакции взял, ну как в те разы с Кисловодском было…

– Ну, хорошо…

– Только не проговорись, смотри!

– Ладно.

– И заранее начинай… Сегодня приди и невзначай так… за ужином, мол, обещают… Есть?

– Есть.

– Вот и прекрасно. На работе что нового? Каташев не уволился еще?

Илья усмехнулся весело, щелчком сбил упавшую на плечо отца сухую сережку с дерева.

– Я всегда удивлялся твоей памяти, ты всякую мою чепуху помнишь…

– С ума сошел? – возразил отец. – Почему твои дела – чепуха? У меня только один сын. Как же не помнить о его делах?.. Ой! – лицо его вдруг осунулось, он оторопело и испуганно смотрел на Илью.