Чужие грехи - стр. 5
Милиционеры вытащили сникшего Визгуна во двор. Руки преступника сковали наручниками. Водитель милицейской машины распахнул зарешеченный отсек. Визгун тяжело дышал, был бледен как смерть.
– Ну, ты дебил, – покачал головой Шабанов. – Кукушка полетела, приятель? Хоть сейчас соображаешь, что натворил?
Визгуна стали загружать в машину – он начал упираться, хрипел, чтобы его отвели к его Наденьке, он должен быть рядом. Он ни в чем не виноват, потому что не помнит, что делал! Он законопослушный член общества! На этих словах Шабанов отвесил ему оплеуху, схватил за шиворот и затолкал в машину. Брезгливо вытер руки о штаны, проворчал:
– Вот же мразь. Уже не выйдет, пусть даже не надеется…
Задержанный выл как волк на луну, просил проявить снисхождение, дать возможность вернуться к семье. Твердил без умолка: «Наденька моя, Варюша моя…» – и от этого становилось тошно до предела.
Машина ушла, Алексей облегченно вздохнул. Медики вынесли из квартиры на носилках пострадавшую, погрузили в салон. С головой не укрыли, значит, жива. Водитель включил сирену, и «скорая» подалась со двора.
Часы показывали начало седьмого. Вечер по-прежнему был тихим и томным. Под кустами шушукались жильцы – тема для обсуждения была значительной. Прибыла старая, но хорошо сохранившаяся «Волга ГАЗ-21», вышли двое представительных мужчин с чемоданчиками.
– Мое почтение неутомимым труженикам, – приветствовал оперов старший эксперт-криминалист Борис Давыдович Колкер – мужчина полностью седой и без двух минут пенсионер. – И что вы на сей раз натворили, молодые люди?
– Мы натворили? – на всякий случай уточнил Островой.
– А я что сказал? – эксперт простодушно хохотнул. – Ведите, друзья мои, говорите и показывайте…
Освободились лишь к семи вечера, устали как собаки, настроение было траурное. Криминалисты сжалились – ладно, ступайте, закончим без вас. Соседка снизу забрала девочку, пообещав связаться утром с социальными работниками. Малышка шмыгала носом, утирала глаза кулачками. Прибыл слесарь из ЖЭУ (пока еще трезвый), угрюмо уставился на выломанную дверь 25-й квартиры. В ней зияла дыра размером с Ленинский район. Потом исследовал вторую дверь, в 27-ю квартиру, где дыра была чуть меньше. Перебрался в соседний подъезд, оценил тамошние разрушения. Вернулся огорченный, с укором уставился на милиционеров.
– Ну а что? – немного смутился Шабанов. – Милицейские будни, дядя. Слушай, Леха, а нам за это ничего не будет?
– Я тебе не Леха, – огрызнулся Алексей.
– А кто? – удивился подчиненный.
– Сегодня – Алексей Егорович, желательно шепотом. Как вариант – «товарищ капитан».