Чужие дочери - стр. 23
– Посочувствует, наверное.
– Нет, кого-то выбросит из списков, а нашего сына пропихнет, чтоб продемонстрировать возможности, вспомнить приятное студенческое прошлое. Поняла? Учись каждого человека и каждую ситуацию рассматривать как ступеньку к будущему.
– Да. Какой ты умный, Игорь. Откуда ты все это знаешь?
– Читаю, думаю, а больше всего, конечно, от родителей. Ты бы с моей маман поговорила на эти темы… Просто блеск… Она и папахена в Московскую думу впихнула, и Егора в МИД.
– Игорь, я никогда не спрашивала, но кто твои родители? Чем они занимаются? Кто такой Егор?
– Егор – это мой старший брат. Маман – жена и наш ангел-хранитель. Отец – по призванию лоббист, по месту работы – в думской комиссии по законодательству и еще в одной – по инвестициям.
– А работает мама кем?
– Никем. Раньше это называлось – домохозяйка.
– То есть она сидит дома, занимается уборкой и готовкой?
– Занимается, именно уборкой и готовкой, только не дома, – захохотал Игорь.
– Что я сказала смешного? Сам сказал «называется домохозяйка». Если не дома, то где она убирает и готовит? У чужих, что ли?
– Бывает, что и у чужих. Она убирает одних людей и готовит других, если потребуется. Работает с информацией.
– Как это?
– Это длинно, секретно и очень интересно. Когда-нибудь расскажу…
– А если я им не понравлюсь?
– Солнышко, тут выбора нет: не можешь не понравиться. Ты умница, красавица, скромная, честная, хочешь в жизни большего, чем имеешь, но не жадина и меня любишь. Любишь?
– Да.
– Пойдем ко мне, я хочу проверить…
– Подожди, а Коля? Мне неудобно…
Игорь жил не с дедом, а снимал на двоих с другом двухкомнатную квартиру на набережной.
– А что Коля? Он большой мальчик, все понимает. И веду я тебя не к нему в комнату, а к себе…
– Но раньше ты звонил, и он уходил.
– Раньше было лето и теплая осень… А сейчас двухчасовая прогулка – гарантированное воспаление легких. Ты такая эгоистка?
– Нет. Но все-таки неловко. Может, ты скажешь, что мы собираемся пожениться?
– Я думал, что мы сделаем праздник для нас двоих – свечи, шампанское и кольцо в честь помолвки с большим изумрудом в цвет твоих глаз… Но если ты настаиваешь…
– Нет, что ты. Делай, как считаешь нужным.
– Вот такую я тебя обожаю: ласковую, послушную, милую Милу…
В тот вечер Мила впервые осталась у Игоря. Первую пару оба проспали, второй у Игоря не было, а Миле не хотелось идти в институт одной, к третьей, устав от ласк, оба уснули. Постепенно Мила все реже появлялась в общежитии, чаще пропускала лекции, являясь на практические занятия и семинары, чтобы избежать конфликтов. В группе ситуация более-менее уладилась – сработала инструкция Игоря, но прежних веселых перерывов, общих побегов с занятий уже не было. С Татьяной Мила тоже помирилась, хотя отношения постепенно сошли на нет, пропали общие темы. У Милы как-то незаметно интерес к учебе и молодой азарт соперничества сменило желание повкуснее накормить Игоря, поуютнее обустроить его комнату, порадовать чистотой и порядком. Рано утром она бежала на рынок за свежими продуктами и потом счастливыми глазами смотрела, как ребята едят ее запеканки. Она легко заменила обеды и ужины в кафе домашними солянками, борщами и котлетами, стирала и крахмалила постельное белье, перекладывая его, как мама, мешочками с сухой лавандой. Она стала активней и изобретательней в постели, вспоминая определение настоящей леди. Экспромт-мальчишники собирались у них все реже, а жизнь все больше стала походить на семейную.